- И что?
- Они готовы к бою.
Син приблизила картинку. Оружейные люки катеров Нефритового Крыла были открыты, перед ними плясали еле заметные лучи визоров.
Красный снова выругался.
- Вызывай дворцовую стражу. Лучше мою. Она в случае чего стрелять не побоится.
Джонг медленно опустился на шестиугольные разноцветные плиты, высунул широкий язык пандуса, по которому на борт тут же взлетел маленький человечек в бордовой форме с вышитым на груди леопардом. Третий чиновный ранг, отметила Син, заглянув в архивы с отличительными знаками. Глава эскадры, начальник колонии, финансовый директор крупной компании. Или чиновник-распорядитель тайного дворца.
- Что здесь происходит? – сварливо поинтересовался у него красный, не вставая с кресла. – Где трупы? И что тут делает толпа солдафонов? Я вам дал ясное указание…
Человечек с леопардом на груди склонился к его уху, подобострастно улыбаясь. Он долго и горячо что-то нашептывал, пока красный наконец не скривился и не отмахнулся от него рукой.
- Ясно. Все придется делать самому.
Он встал, потряс щеками от негодования.
- Говорит, с ночи стоят, никого не пускают. Космодром закрыт, над всем полем защитные системы.
Он зашагал вниз громко топоча ногами.
Внизу их ждала мобильная платформа, украшенная по углам красными и желтыми флагами тайных дворцов.
Красный забрался на нее, бормоча: «Посмотрим, как они меня не пропустят». Желтый последовал за ним, смиренно сложив руки внизу живота. Охрана в красной и желтой броне окружили платформу плотным кольцом. Платформа беззвучно поднялась в воздух на высоту человеческого роста и двинулась к темно-зеленой шеренге.
Когда до передних солдат оставалось не больше десяти шагов, красный остановил процессию и вышел вперед, к резному ограждению.
- Кто здесь главный? – выкрикнул он, сорвав голос.
Молчание было ему ответом. Ряды одинаковых темно-зеленых фигур стояли не двигаясь, точно манекены.
- Я не вижу здесь никого важнее сержанта, - сказал желтый. – С ними бесполезно разговаривать. Безмозглые машины.
- Вызовите начальство! - снова закричал красный. – Я, главный секретарь Западного Дворца, приказываю пропустить нас на место преступления!
Син разглядывала темные лица под козырьками шлемов, пустые глаза, и холод полз по ее спине. Черные катера барражировали впереди над головами, посверкивая визорами боевых батарей.
Желтый подошел к балюстраде и тихо сказал:
- Думаю, надо бы отступить и подождать стражу. Вряд ли они осмелятся сопротивляться законным требованиям, если у нас будет перевес.
- К бесам ожидание! – фальцетом взвизгнул красный. – Если он перекрыл доступ, значит ему это надо. Значит они там что-то делают. Скрывают следы! У нас нет времени ждать!
Он хлопнул рукой по перилам, и платформа двинулась вперед.
- Вы мешаете расследованию и все будете арестованы!
Солдаты все также стояли, неподвижно, ноги расставлены, руки на поясе. Они даже не смотрели на приближающуюся платформу и горячие струи воздуха под ее днищем. Красно-желтая охрана замешкалась, отстала и теперь тащилась следом.
Син уже могла разглядеть гладкую, матовую, будто пластиковую, кожу лиц, выщербины на броне и шлемах, мелкие знаки различия на рукавах и груди, нефритовые вставки на плечах.
Волна пришла с дальних рядов. Что-то произошло. Одновременно блеснули по-новому темные глаза под шлемами. Солдаты повернулись, синхронно, будто на параде, не меняя выражения почти одинаковых лиц. Ряды перед платформой расступились, шагнули назад, в стороны, уплотняя шеренги, открывая узкий проход в темно-зеленом море.
Красный хмыкнул.
- Ну вот видите, господин главный секретарь. Напор и уверенность творят чудеса.
Желтый промолчал, а Син подумала, что произошедшее мало похоже на следствие напора. Скорее на исполнение какого-то приказа. Который пришел одновременно в голову каждому солдату.
Она смотрела на проплывающие мимо шеренги, тщетно пытаясь найти в лицах, фигурах хоть что-то индивидуальное. «Хоть бы почесался кто» - подумала она, представив, что все эти люди стоят вот так уже несколько часов. Она знала, что поднебесники выхолащивают у своих слуг и солдат все лишнее, оставляя только необходимое для функционирования. Но что это выглядит вот так нечеловечески, для нее стало открытием. «Это я по сути не человек. – думала она. - Виртуал, набор глубокого кода, существующий только на серверах или в памяти искусственно созданного тела. Но если я не человек, тогда как назвать вот этих?» Ее передернуло. Квантум тоже не отличался особой свободой для своих жителей. Каждый присягал своему клану и был ему всем обязан. Но разум каждого был неприкосновенен. И присяга была добровольной. И преданность клану была честной. А не следствием ампутации разума.