Давай, подойди к нему… Разве ты не знаешь, что наше время истекает? Что за спасение придется заплатить разлукой? Давай, это всего пара шагов! Ты никогда себе не простишь, что сейчас не сделала этого!
Стиснув зубы, я выскользнула из-под одеяла. Пошлепала босыми ногами по холодному бетонному полу. Тихонько спросила:
— Не спишь?
Он совсем не удивился. У меня на плечах оказалось пальто — из тех, что десятилетиями висят в шкафах старых квартир на радость прожорливой моли. От пальто пахло табаком и нафталином.
Юче обхватил меня двумя руками и покачивал, как маленькую. Его подбородок щекотал мне ухо.
— Мы обязательно выберемся отсюда, я тебе обещаю, — шептал он. — Ты потом будешь все это вспоминать, как страшный сон. Вы с Ариной обязательно полетите домой.
Мне очень хотелось сказать ему: летим с нами! Но я же не ребенок… Я знаю, где кончается сказка и начинается реальная жизнь. Это только в сказке не бывает виз, паспортов и границ… И я не находила слов. Юче первый снова нарушил молчание.
— Знаешь, почему я до сих пор не сошел с ума на этой работе? Потому что думал о тебе. Как только какая-нибудь гадость начнет меня одолевать, я представляю твои глаза, то, как ты поправляешь волосы… А еще — как мы с тобой попали в Ферах…
На слове как он сделал едва заметный акцент. Я покраснела от радости, но в темноте этого никто не увидел. По позвоночнику пробежала знакомая, нетерпеливая дрожь. И словно в ответ я почувствовала, как дрожат его руки. Пальто упало с плеч, и мир покатился кубарем… наши руки неистово метались — и не знали, на чем остановиться. Губы искали губы — и промахивались. Мы сталкивались носами, беззвучно смеялись… Я плакала, а он целовал соленую дорожку на моем лице… Сейчас мне не надо было от него никаких слов и объяснений. Я не Арина и не слишком разбираюсь в парнях, но когда тебя любят, это чувствует каждая женщина. Даже такая глупая и неопытная, как я.
На мгновение у меня мелькнула безумная мысль… А что, если для нас и этот поцелуй окажется первым… Но нет. Это был совсем другой поцелуй. Не неожиданный, а долгожданный. Не открытие, а обретение. А чудес не бывает даже в нашей невероятной сказке. На все есть законы, правила, регламент, Кодекс… Вокруг по-прежнему оставалась полутьма каморки, слышалось сонное сопение Арины, похрапывание Кучука… Где-то в уголке ворочался Тимур. А мне все равно казалось, что я в волшебной стране.
Вдруг Юче резко оттолкнул меня.
— Ложись спать.
Еще недавно я бы обиделась. Но сейчас почему-то сразу поняла, в чем дело… Да-да, он прав, он молодец, хотя мне смертельно трудно прервать эти объятия… Я снова стиснула зубы — на этот раз, чтобы решительно встать. И тут же он дернул меня за руку вниз, так что я едва не упала. Снова быстрые, отчаянные поцелуи — словно мы уже прощаемся навсегда…
— Иди. Пожалуйста…
Я в последний раз скользнула губами по его щеке и в один прыжок добралась до тахты. Ожесточенная борьба за одеяло — спящая Арина не отдавала ни пяди… Наконец мне удалось завернуться в отвоеванный уголок. Я уснула сладко-сладко, с блаженной улыбкой на лице, как будто в детстве, на даче, наигравшись и набегавшись после солнечного дня. И счастье было мне самой прочной защитой от ядовитых испарений, поднимавшихся из недр этой страшной земли.
Глава 14. Мадам Марта
Мы провели на шахте три дня. Ни разу за все это время мы не поднимались на поверхность. Начальник строго-настрого запретил нам это и даже сам вызвался гулять с Кучуком.
— Я перед господином Османом за вас головой отвечаю, — отрезал он на все наши уговоры. Похоже, наш жуликоватый друг был здесь непререкаемым авторитетом.
Лично я, кстати, вовсе не рвалась на поверхность. Все три дня я пребывала в глупой эйфории. Раздраженная Арина многократно замечала, что общаться со мной невозможно. Я не слышала, когда ко мне обращались, не понимала, что говорят, и вообще витала в облаках. Я совершенно позабыла, что наша судьба по-прежнему висит на волоске. Мы с Юче не так уж часто виделись в эти дни и еще меньше говорили, но счастливая уверенность, что он меня любит, не покидала меня.
Когда Юче возвращался со смены, то при всех меня целовал. И я была готова провалиться еще глубже под землю от смущения, но одновременно меня распирало от гордости. Это было такое странное ощущение… Помню, в детстве мы играли в дочки-матери, и единственный мальчик в нашей компании тоже вынужден был участвовать (чтобы все было по-честному, через день мы играли с ним в "войнушку"). Этот мальчик был назначен моим мужем. Он как бы приходил с работы и важно чмокал меня в щеку. А я подавала ему обед: "уху" из листьев одуванчика и куличики из песка. Вот и сейчас мне казалось, что мы с Юче исполняем роли взрослых в какой-то игре. Я просто не могла до конца поверить, что это происходит со мной…