Теперь ему предстояло надеть на нее футболку. Он чуть приподнял голову Айви и быстро просунул ее в вырез майки. Айви пошевелилась и повернулась на бок, облегчив тем самым Гриффину его задачу. Облачив Айви в футболку, он сам переоделся в пижаму и лег в кровать. Укрыл Айви и себя одеялом. Потом стал слушать, как она дышит. Ее спокойное, ритмичное дыхание подействовало на него как снотворное, и он тут же погрузился в сон.
Гриффин проснулся и бросил взгляд на часы. Девять. Он повернул голову в другую сторону – Айви рядом с ним не было. Его тут же охватила паника. Быстро вскочив с кровати, Гриффин бросился в гостиную. Потом на кухню. Увидев стоящую у плиты Айви, он вздохнул с облегчением. Она достала из холодильника картонку с яйцами и нашла на полке пакет с мукой. По всей видимости, на завтрак у них будет омлет. Или блинчики. Слава Богу, с ней все в порядке. С ней не только все в порядке, она даже готовит завтрак.
Айви хорошо выспалась. Ее лицо выглядело свежим, и она улыбалась. Гриффин присел на стул и стал на нее смотреть. Ночью он то и дело просыпался, когда Айви шевелилась во сне, задевала его рукой или ударялась о его ноги коленом. И каждый раз, просыпаясь, он тут же открывал глаза и проверял, все ли с ней в порядке, по-прежнему ли она лежит рядом. Ведь он отвечал за ее безопасность. И еще ему было очень приятно, когда Айви во сне прижималась к нему, забрасывала на него руки. Его тело и теперь еще помнило эти прикосновения. Он опустил голову и ухмыльнулся.
Гриффин решил, что не станет рассказывать Айви о ночном телефонном звонке. Зачем? Деклан угрожал ей, но меры должен был принимать он, Гриффин. А сейчас ему хотелось выкинуть из головы все мысли о своем брате и сконцентрировать свое внимание на женщине, которая порхала по его кухне. Такое происходило нечасто.
Господи, думал он, как сексуально она выглядит в этой майке. Майка доходила ей до середины бедер. У нее были необыкновенно красивые ноги. Длинные, стройные, с изящными мышцами. Да, такое нечасто увидишь на его затрапезной кухне.
– Надеюсь, ты не сердишься на меня за то, что я переодел тебя в свою футболку? – спросил Гриффин предательски дрогнувшим голосом. – Мне показалось, что тебе было неудобно в платье. Оно такое узкое и тесное…
– Конечно, нет. Напротив, я благодарна тебе за заботу. – Айви улыбнулась. – И в благодарность за это я даже решила приготовить блинчики. Я их очень люблю. Они, правда, всегда получаются у меня немного неровными, иногда со сморщенными краями, но все равно они вкусные.
Гриффин улыбнулся:
– Похоже, ты хорошо себя чувствуешь. Выглядишь бодрой.
– Знаешь, мне, конечно, сейчас гораздо лучше, но я так и вижу лицо Деклана перед собой. И пистолет, нацеленный мне в голову. Я стараюсь забыть об этом, однако у меня это не слишком хорошо получается. Но я знаю, нельзя дать страху овладеть тобой.
– Да, ты права, – сказал Гриффин. – С этим тебе будет не так-то просто справиться, но это возможно.
– В этом мире возможно все. Особенно после того, как ты попробуешь мои знаменитые блинчики. – Айви подцепила со сковородки блинчик и хотела положить его на тарелку, но он соскользнул с лопатки и упал на рабочий стол, стоящий рядом с плитой.
Гриффин засмеялся:
– Можешь оставить его себе.
Айви улыбнулась:
– Но следующий может подскочить вверх и приклеиться к потолку. – Она показала рукой на кофейник: – Кофе готов. Можно начинать день. – На этот раз Айви мастерски опустила блинчик на тарелку. Правда, у блинчика оказались слегка сморщенные края. – С чего начнем? Допросим Лауру? Ее семью и друзей? Или попросим Корнелию предоставить нам список приглашенных гостей, и вычислим, кем была та незнакомка, которая, как и Деклан, предпочитает ренессанс? Я так и не знаю, пришли ли они на вечеринку вместе или познакомились только в библиотеке. Люди часто начинают разговаривать об искусстве, когда хотят завязать с кем-то знакомство. Я думаю…
– Айви, забудь обо всем на пару дней. Деклан должен думать, что мы оставили его в покое. Пусть почувствует себя комфортно. И совершит какую-нибудь ошибку.
– И что мы будем делать эти два дня?
– Есть сморщенные блинчики, – с улыбкой проговорил Гриффин.
– В таком случае тебе придется ими и заняться, – сказала она. – А я быстренько приму душ. Я вся перепачкалась в масле.
Айви пробежала мимо Гриффина, случайно задев его. Он почувствовал прикосновение ее бедра, и по его телу пробежала теплая волна. Кашлянув, он вооружился лопаткой и размешал тесто. Потом приступил к выпечке блинчиков. Да, теперь он хорошо понимал, какая это трудная работа. Покончив с блинчиками, которых оказалось раза в два меньше, чем планировалось – часть из них безнадежно подгорела, часть просто не отклеилась от сковороды, – он решил реабилитироваться с помощью яичницы с беконом. Что-что, а уж техника приготовления этого блюда ему была хорошо знакома.
Айви вернулась на кухню в джинсах и в зеленом шерстяном свитере, с еще влажными волосами и с подкрашенными сияющими глазами. Теперь пришла очередь Гриффина отправляться в душ. Он отрезал кусок ветчины и положил его в рот. Улыбнулся.
Когда он снова появился на кухне, Айви уже расставила тарелки, нарезала хлеб, достала мед и клубничный джем, налила в стаканы сок. Если бы она жила здесь, то так было бы каждое утро, мелькнуло в голове у Гриффина. Они сели к столу и молча стали есть. Но это молчание не угнетало. Оно было дружеским и теплым.
Гриффин поймал себя на мысли, что ему давно не было так хорошо. Возможно, нечто подобное он испытывал когда-то с Самантой.
В дверь позвонили. Гриффин мгновенно вскочил со стула и достал пистолет.
– Оставайся на кухне. Спрячься за холодильник, – велел он Айви.
Айви зашла за холодильник, Гриффин одобрительно кивнул и вышел в коридор. Подошел к двери.
– Кто там? – спросил он, вставая слева от двери. Стоя за холодильником, Айви прислушивалась к тому, что происходило в коридоре.
Вопрос Гриффина остался без ответа. Потом вдруг послышалось очень тихое:
– Джоуи.
Гриффин открыл дверь, и Джоуи буквально ввалился в квартиру. Опустился на колени и закрыл лицо руками. По его щекам текли слезы.
Фарго наклонился, подхватил Джоуи под руку, помог ему подняться и затащил в коридор. Парень продолжал рыдать. Айви взяла из упаковки, лежащей на рабочем столе, несколько бумажных носовых платков и вышла в коридор. Отдала их Гриффину. Гриффин поблагодарил Айви, провел Джоуи в гостиную и усадил на диван.
Гриффин сразу же понял, что случилось одно из двух: либо умер отец Джоуи, либо Джулианна дала ему отставку. Судя по темным кругам у него под глазами, можно было предположить, что Джоуи не спал всю ночь. А если это так, то дело было скорее всего в Джулианне. Если бы умер отец Джоуи, то парнишка в первую очередь позвонил бы ему, Гриффину. Гриффин уже давно объяснил Джоуи, что тот может звонить ему в любое время суток, днем и ночью, если случится что-то серьезное и ему потребуется помощь.
– Рассказывай, что случилось. – Гриффин обнял Джоуи за плечи.
Тот продолжал безудержно рыдать. Он шмыгал носом, брал у Гриффина платок за платком и вытирал ими глаза. Прошло минут десять. Наконец, немного успокоившись, Джоуи пробормотал:
– Я… просто… не могу понять… – Он снова глотнул воздух, пытаясь успокоиться и выровнять дыхание. – Я думал… она любит меня. – Из глаз Джоуи снова хлынули потоки слез. Его худые плечи задрожали.
– Вы расстались? – мягко спросил Гриффин.
– Она бросила меня, – сказал Джоуи и снова стал тереть своими большими кулаками покрасневшие припухшие веки. – Последние два дня мы все время ругались. Джулианна не хотела, чтобы мой отец жил с нами. Сначала она просто уговаривала меня не брать его к нам, а потом сказала, что уходит, потому что не собирается жить с «сумасшедшим овощем». Представляете, она назвала моего отца «сумасшедшим овощем»! – Джоуи тряхнул головой. – Мой отец не сумасшедший, и он не овощ! – Из его глаз снова брызнули слезы.