Донован поморщился.
– Ах, вот оно что… Да-да, я слышал об этом. – Молодой человек жестом указал на черное кресло в глубине зала. – Присаживайтесь, мы поговорим, а заодно я смогу подправить вам прическу.
Гриффин бросил взгляд на свое отражение в зеркале. Что ж, немного подровнять волосы можно. Вот уже лет десять как он ходил к одному и тому же парикмахеру, старому и дотошному немцу, отдающему предпочтение проверенной классике. Но сейчас Гриффину вдруг захотелось, чтобы этот молодой человек в «змеиных брюках» что-то поменял в его имидже.
«Это все из-за Айви, – ухмыльнулся он про себя. – Тебе хочется нравиться ей. И в этом абсолютно нет ничего предосудительного. Это нормально – хотеть нравиться той женщине, которую любишь».
Донован заботливо укрыл Гриффина черной накидкой.
– Хочу сказать, детектив, что вам страшно повезло – я не буду вас брить. Обычно я проделываю это при помощи одного старинного лезвия, но оно у меня быстро тупится, и поэтому пару-другую порезов я своим клиентам нет-нет да и сделаю. Это лезвие досталось мне в наследство. Да вы наверняка видели такие в фильмах с Клинтом Иствудом. Помните, там парикмахеры натачивают эти лезвия о кожаные ремни. Боже, я обожаю эти фильмы. И Грязного Гарри тоже. Ну ладно, хватит прелюдий. Теперь за дело.
Донован бросил на Гриффина озорной взгляд. Гриффин ответил ему улыбкой. Теперь ему было понятно, почему Донован и Дана Седжуик так хорошо ладили.
Гриффин откинулся на спинку кресла и расслабился. Нужно поскорее выбросить из головы всякие тревожащие мысли насчет своих чувств к Айви и поскорее переключиться на дело.
Не прошло и сорока минут, как Гриффин был уже подстрижен и снабжен весьма полезной информацией. Он был доволен собой и тем, как идет расследование.
Айви будет счастлива. А тогда будет счастлив и он.
Выйдя из нового ресторана для вегетарианцев, Айви и ее мать решили немного прогуляться перед возвращением в квартиру Даны. Айви взяла мать под руку и с наслаждением втянула в себя прохладный утренний воздух. Когда они шли в ресторан, небо было затянуто серыми безрадостными тучами, а теперь вовсю светило яркое солнце, начинало даже припекать. Айви радовалась как ребенок, ей нравилось идти рядом с матерью, чувствуя себя спокойной и умиротворенной. Рядом с матерью Айви всегда ощущала себя защищенной, а значит – счастливой, хотя, конечно же, это ее ощущение формировалось где-то на подсознательном уровне и было родом из детства. В ресторане Айви рассказала Дане о письме Уильяма Седжуика и о том наследстве, которое он ей оставил. В ответ на это мать разразилась длинной и не совсем приличной тирадой – в очередной раз она высказала все, что думала о своем бывшем муже.
– Ты сможешь обойтись и без его дурацких денег, – разочарованно проговорила Дана, подцепив вилкой кусочек авокадо в своем вегетарианском блюде. Хотя, возможно, мать вовсе и не думала так, однако Айви оценила желание Даны подбодрить и успокоить ее.
– А что ты собираешься делать в ближайшие дни? – спросила Дану Айви, когда они уже шли по любимому прогулочному маршруту матери – а именно по Мэдисон-авеню – к ее квартире.
– Ах, я кое-что вспомнила, – сказала Дана. – Мне нужно прямо сейчас зайти к «Тиффани» и купить для Джорджии Дэвенпорт какой-нибудь небольшой подарочек. У нее помолвка. Сегодня или завтра. Я точно не помню, но, кажется, сегодня. Или завтра. Она, правда, меня не пригласила на вечеринку. Но мне так нравится «Тиффани». Зайдем, дорогая.
– Я там чувствую себя нищей, – сказала Айви. – Я не могу позволить себе купить даже цепочку для ключа от «Тиффани».
Дана засмеялась:
– Но если ты не пойдешь со мной, как же тогда ты сможешь выбрать себе кольцо мечты для своей свадьбы?
– Мам, ну о чем ты говоришь? Какое кольцо мечты? Я думаю, оно мне понадобится еще очень нескоро.
– Да? А вот я думаю иначе. Я видела, какие взгляды бросал на тебя этот детектив. Да и тебе он, кажется, пришелся по вкусу. Неужели ты думаешь, что я не видела, как он обнимал тебя на кухне? Я, конечно, не шпионила за вами, но не заметить этого было просто невозможно.
Айви улыбнулась:
– Да, между нами кое-что происходит.
Дана сжала руку дочери:
– Это и так понятно, без слов. Ты просто светишься от счастья. Я тебя никогда не видела такой. Когда был Деклан, ты, конечно, тоже выглядела счастливой, но еще и какой-то встревоженной. Каждый раз, когда я смотрела на тебя, мое сердце сжималось от необъяснимой тоски. А теперь я бы сказала, что ты не только выглядишь счастливой, но в тебе появились уверенность и спокойствие. Сразу видно, что ты любишь его. При сложившихся обстоятельствах это можно считать большой удачей. Не появись этот молодой человек, ты могла бы годами страдать из-за своего разбитого сердца.
Айви вспыхнула. Прямолинейность Даны нередко смущала ее и приводила в замешательство.
– А детективам прилично платят? – с беспокойством спросила Дана и, не дождавшись ответа, затараторила о фамильном кольце Джорджии Дэвенпорт, которое той передала ее бабушка и которое Джорджия Дэвенпорт собиралась повторно пустить в дело.
– Но на этот раз Джорджия поймала настоящего кита, – продолжала Дана. – Мало того, что ее жених сказочно богат, что он сын нефтяного магната, так он еще молод – где-то тридцать с небольшим – и необыкновенно хорош собой. И это при том, что самой Джорджии уже хорошо за сорок, а хорошенькой ее бы и в молодости никто не назвал. Тем не менее это любовь с первого взгляда. Когда она увидела своего Дэвида Маклэрена, то у нее сразу же закружилась голова. А у Дэвида закололо сердце. Они предназначены друг другу судьбой. Везет же некоторым. Как ты думаешь, что ей купить? Боюсь, у нас с Джорджией разные вкусы. Может быть, вот эту вазочку для сладостей? Или вон тот поднос с розочками?
Айви замерла на месте.
Д.М. Дэвид Маклэрен, Дэвид Маккевин, Деклан Маклейн.
Это не простое совпадение. Точно такие же инициалы были и у жениха Корнелии Бекхэм. Айви вздохнула. Ее планы менялись, теперь ей не удастся провести время до обеда с матерью.
Когда Гриффин шел домой, чтобы захватить кое-какие вещи, у него появилось ощущение, что кто-то за ним следит. Он готов был даже поклясться в этом. И хотя на Шестьдесят второй улице, по которой он шел, ему встретилась только почтенная пожилая чета, неприятное чувство не оставляло его.
Неожиданно сзади на Гриффина обрушился удар такой силы, что у него подкосились ноги и он упал на припаркованную у тротуара машину. Немного отдышавшись, он медленно поднялся и оглянулся. На углу улицы стоял Деклан и довольно ухмылялся.
– Неудачник! – громко крикнул он и скрылся за домом.
Гриффин бросился за ним вниз по улице в направлении Центрального парка. Черт! Он может там потерять Деклана. В парке слишком много укромных местечек, где легко спрятаться.
– Беги быстрее и все время держи его в поле зрения, – пробормотал себе под нос Гриффин.
Он продолжал бежать за Декланом. Расстояние в пятьсот футов между ними никак не сокращалось. Как и предполагал Гриффин, Деклан свернул в парк. Можно было не сомневаться, что Деклан заманивал его в какое-нибудь логово, где собирался либо убить своего преследователя, либо как следует «проучить».
Возможно, отплатить за Гретхен.
Вбежав в центральные ворота парка, Гриффин быстро огляделся по сторонам. Черт! Сколько же здесь всяких укрытий. Гриффин пробежал немного вперед по главной аллее. Снова огляделся. Справа, между деревьями находился неработающий фонтан. Немного подумав, Гриффин направился в ту сторону.
Где он, черт возьми?
– Не меня ли ты разыскиваешь, братец?
Совершенно неожиданно из-за первого же дерева выскочил Деклан. У него в руке что-то было. Кирпич. Мгновение – и этот кирпич опустился на голову Гриффина. Затем еще раз. И еще.
Глава 19
Как оказалось, Дана многое знала о Джорджии Дэвенпорт, и она охотно поделилась всей этой информацией с дочерью. Теперь Айви было известно, где жила эта пятидесятилетняя дама, какую кухню и какие рестораны она предпочитала, в каких магазинах ей нравилось покупать одежду. Айви была даже в курсе того, что Джорджия любила носить слаксы, как у Мадонны. По этому поводу Дана язвительно посмеивалась над Джорджией и говорила, что слаксы ей не по возрасту. Но все дело, разумеется, было не в слаксах и не в возрасте, а в том, что Джорджия Дэвенпорт принадлежала к кругу очень богатых и влиятельных людей, куда Дане никак не удавалось проникнуть. И это доводило ее до бешенства. К сожалению, фамилия Седжуик могла открыть далеко не все замки.