Створки лифта раздвинулись, и я оказалась на пороге просторного командного отсека. Впереди за сферическим куполом чернел космос. Снизу его окантовывала широкая лента, составленная из множества экранов. Под лентой тянулся слитный ряд пультов, опоясывающий зал от левого до правого выходов. Прямо посредине этого великолепия темнел квадрат спуска, окружённый никелированными перилами.
Я посмотрела на спины склонившихся над пультами существ. Их было трое, и меня совсем не интересовало, кто они такие. Они держали весь звездолёт на ручном управлении, а это было нелегко. Не опасаясь, что мои шаги привлекут их внимание, я подошла к спуску и сбежала по ступеням вниз. Мне даже понравилась собственная лёгкость при этом. Это с раненным-то сердцем! Но неожиданно голова закружилась, и я поспешно прижалась спиной к ближайшей стене.
Очнулась я, сидя на ступеньке. В голове гудело. Я тут же дала себе слово больше не бегать и, стараясь не думать о том, что встать сейчас будет куда сложнее, чем было сесть, оперлась на карабин, упёртый прикладом в пол, и встала. Дверь с броской надписью «Посторонним вход воспрещён!» находилась прямо передо мной.
Взглянув на кодовый замок, я решила не возиться с подбором комбинации и открыла его простейшим способом — с помощью лазерного луча. Дверь беззвучно распахнулась, и я вошла в небольшую куполообразную комнату с мягкими блестящими стенами цвета розового огня. Это показалось мне добрым предзнаменованием. Я села в кресло, стоящее в центре комнаты и с удовольствием откинулась на его спинку. Стены замерцали и передо мной возник прозрачный, как хрусталь, экран. Через мгновение по нему побежала алая строка.
«Не могу идентифицировать вашу личность. Назовите пароль допуска к контакту с Большим».
Я молчала, глядя на экран.
«Покиньте отсек контакта или назовите пароль допуска к контакту с Большим».
Ещё минута молчания и долгожданное: «Внимание! Предупреждение о постороннем в отсеке контакта. В случае если в течение десяти секунд не будут выполнены условия допуска, активируется противозахватный режим»…
«Противозахватный режим номер „один“ включён. Прекращается энергоснабжение всех двигательных и защитных установок. Блокируются бортовые и дополнительные орудия. Изолируются реакторный отсек, стыковочные блоки, грузовой отсек и стрелковые помещения. Впредь до отмены режима номер „один“ закрываются все входы и выходы корабля. Режим номер „один“ будет отменён Большим в случае восстановления контакта с командованием корабля».
— О кей, — кивнула я, поднимаясь с места. Сзади застучали по ступенькам торопливые шаги.
На резком развороте я вскинула карабин и ударила паралитическим лучом в грудь вбежавшему каркарцу. За ним появился ещё один, и тут же улёгся рядом с земляком. Стало тихо. Я не торопилась выходить. Наверху был ещё один. Сейчас он ждал, держа на мушке выход в зал. Я тоже не стала спешить. У него терпение в любом случае должно быть не такое, как моё. Через три минуты я услышала подтверждение: медленные осторожные шаги. Я подняла «Поларис». Шаги смолкли. Минута тишины и вдруг резкое движение оттуда, с лестницы, прямо под дуло карабина. Высокий широкоплечий землянин с длинными светлыми волосами и славным лицом кино-ковбоя. Вряд ли старше тридцати, в руках лучевой «узи». Увидев меня, он замер. Наверно, никак не ожидал увидеть ничего подобного. Хорошо же я выглядела, если вызвала в глазах этого отважного парня такой ужас!
— Где они? — произнесла я, и голос мой без всякого усилия с моей стороны прозвучал замогильно глухо.
— Медотсек. Блок 3.
— Отдохни.
Он упал прямо на каркарцев. Я вздохнула и опустила карабин. Потом, таща его за собой едва не по полу, поплелась к лестнице. Я почти возненавидела все ступени в этой галактике, пока выбралась наверх. Слабость и недомогание опять нахлынули неизвестно откуда. К тому же я знала, что из-за моих усилий процесс регенерации замедлился, если не покатился вспять. Усилием воли я отогнала мысль о новом кровоизлиянии и, кое-как добравшись до лифта, вошла в кабину. Можно было сделать ещё один укол, но я пока тянула, чтоб новый спад не пришёлся на тот момент, когда нужно будет действовать. Нажав кнопку медотсека, я присела на пол и закрыла глаза, обняв зажатый между коленями карабин.
ХIХ
Трудно сказать, для чего предназначался блок № 3 медотсека этого звездолёта. Это был высокий белый зал, почти пустой, если не считать большого пульта, отгороженного от остального помещения прозрачным щитом и подозрительного монолитного кресла с навинченными на него приборными щитками, разноцветными индикаторами, какими-то щупальцеобразными присосками, сенсорами, похожими на вязальные спицы с шариками на конце и ещё бог знает чем. Над креслом висело большое кольцо, напоминающее макет кольцевой космической станции. Оно было диаметром около трёх метров и сечением не меньше семидесяти сантиметров. Из нижней его части выходили блестящие острые антенны, сейчас направленные к центру. Этим центром была голова человека, прикрученного к креслу ремнями.