Это было чудное время. Даже небольшие инциденты, скорее, веселили, чем причиняли неприятности. На второй день Лонго ни с того ни с сего вдруг приревновал меня к какому-то сержанту с Алкора и едва не спустил его в небольшой водопад. Лишь мои слёзные мольбы и заверения в вечной любви и верности предотвратили такой исход. Но он не успокоился, пока сержант не познакомил нас со своей белокурой невестой. Потом мы сидели вчетвером на террасе ресторана и смотрели на чаек. Вскоре алкорцы куда-то исчезли, и мы снова остались вдвоём, как мне казалось, на всей планете.
Третий день подходил к концу. Рыжие огни костров полыхали за моей спиной. Грохот барабанов нёсся вдогонку. В крови бродил хмель, и я ушла к берегу океана, по которому пробегали три изумрудных дорожки блесток, рассыпанных лунами. Песок был тёплый и мягкий, как бархат. Я бросилась на него и замерла, раскинув руки и прижавшись щекой к шелковистому песку. Сзади послышались лёгкие быстрые шаги. Я поспешно перевернулась на спину. Лонго подошёл и сел рядом.
— Почему ты сбежала? — спросил он.
— Потому что я устала, — ответила я, глядя в небо.
— Жаль, а ночь только началась.
— Я устала не от ночи, а от людей, — рассмеялась я. — Мне хотелось побыть с тобой, Лонго.
Он улыбнулся и нагнулся к самому моему лицу. Я смотрела в его жаркие глаза и гладила густые жёсткие волосы.
— Лонго… Твоё имя как музыка… — шептала я. — Почему ты сразу не сказал, что тебя зовут Лонго?
— Что бы изменилось?
— Не знаю. Когда я произношу твое имя, моя душа заходится от нежности. Я безумно люблю тебя. Наверно, даже слишком… Мне давно ни с кем не было так хорошо, как с тобой.
— Мне тоже, — проговорил он. — Знаешь, время от времени я прилетаю сюда, чтоб влюбиться до беспамятства, окунуться с головой в водоворот страсти и через три дня умчаться на мой серый неуютный Клондайк, увозя в сердце тепло любви и горечь прощания. А сейчас мне мало этих трёх дней. Я не хочу улетать. И мне кажется, не захочу никогда.
Он вздохнул, чуть отодвинулся и опустил голову мне на грудь.
— Я не хочу, чтоб ты улетал, — прошептала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы. Я уже знала, что он ответит.
— Мой звездолёт отбывает завтра в полдень. Послезавтра я должен быть в участке.
— Я не хочу расставаться с тобой, — заявила я.
— Ты плачешь?
— Да, но это я зря, — я быстро села. Он сидел рядом, печально глядя на меня.
— Конечно. Не плачь. Всё будет хорошо.
Он обнял меня и губами вытер слёзы, бежавшие по моему лицу.
— Улыбайся!
Я улыбнулась.
— Я не буду плакать, мой любимый. Я ещё долго не буду плакать, потому что я поеду с тобой, на твой Клондайк. Посмотрим, какой он тогда будет серый и неуютный.
— Ты шутишь? — вздохнул он. — Клондайк — это тюрьма, населенная преступниками.
— Мне нет дела до преступников! — мотнула головой я. — Мне нужен ты. Я не из тех женщин, которых оставляют, Лонго. Я хочу быть с тобой, я хочу жить в твоём доме, засыпать у тебя на груди и будить тебя по утрам. Я хочу видеть тебя каждый день и каждую ночь. Я хочу любить тебя и хочу, чтоб ты любил меня. А уж если я хочу, то клянусь Великими Звёздами, нет такой силы в галактике Млечного пути, которая помешала бы мне добиться желаемого.
— Лора, милая моя… — начал он.
— Лонго, — улыбнулась я. — Я — женщина, женщина, которая любит, а, стало быть, доводы рассудка надо мной не властны.
— Я без ума от тебя! — рассмеялся он. — И ради тебя я готов на всё… Но тащить тебя на Клондайк…
— Любимый мой, — возразила я, прижимаясь к нему всем телом. — Ведь мы уже выяснили, что мы оба не из тех людей, которых можно куда-то тащить…
ХVIII
— Отправление через полчаса, — сообщил Стив, подходя к нам. Он грустно посмотрел на меня. — А, может, махнёшь со мной? Новая база на Ригоре…