— Кто их нанял? — наконец подал голос Лонго.
— Не знаю. Не исключено, что они и сами этого не знают. Но им уже заплачено, и за вашу голову, и за… — анубис указал в мою сторону.
— Это точно? — Лонго тревожно посмотрел на меня, но я с увлечением атаковала ароматный бифштекс с горошком.
— Вы можете не сомневаться! Разве я когда-нибудь давал вам непроверенные сведения?
— Имена?
— Мне удалось узнать только местных: РАМ-У, Лизар, Кир То Хан, Бирас и Дункан.
Лонго издал злобное рычание.
— Головорезы один хуже другого и все одиночки… Дьявол с ними, если что, разберусь после. Ты узнал то, о чём я просил?
— Насчёт того охотника из Заира? Да, он торчал в подвальчике у Рахеба. За всё было заплачено и за тот разговор по телефону тоже. Аппарат там старый, даже без видеоэкрана и работает только на проводах, но тот, кто вас интересует, смог к нему подключиться, значит, у него был спецканал, скорее всего, через спутник. Даже если б знать тогда и иметь в наличии доступную нам аппаратуру, мы бы не смогли его засечь.
— А о чём был разговор?
Анубис снова вздохнул и полез в карман. Он что-то достал оттуда и выложил на стол. Это был крохотный телефонный жучок весьма древней конструкции, но работал он отлично. В тишине раздался щелчок, а затем голос Галлахера: «Произошла ошибка. Прошу инструкции».
Потом зазвучал другой голос. Он ровно и монотонно советовал Галлахеру пойти по такому-то адресу и прижать такого-то анубиса тем-то и тем-то, чтоб он сказал в полицейском участке, что это он застрелил лейтенанта Родригеса. Если его прижмут покрепче, то он должен сообщить следующие приметы. Дальше шёл портрет Рута Альбелина в скупых формулировках полицейского протокола. Пока полиция идёт по ложному следу, надлежит продолжать покушения, покуда цель задания не будет достигнута. «О’кей» Билли произнёс уже после отключения абонента.
— Интересно, — пробормотал Лонго, забирая жучок. — Текст словно зачитан с листа и голос какой-то неопределённый, явно человеческий, но совершенно обезличенный. Наверно, синтезатор речи.
— Да, — согласилась я, — судя по тембру и тональности, из тех, что выпускаются серийно для оснащения пилотских и командирских пультов на звездолётах малых грузовых космофлотов. Так что это ровным счётом ничего не даёт.
— Жаль… А почему в телефоне оказался жучок?
— На Амон-стрит немного телефонов и во всех стоят мои жучки, — печально пояснил анубис. — Мне ведь нужно кормить семью, а за плохую работу вы платить не будете.
— За плохую — нет, — согласился Лонго, доставая из кармана банкноту в сотню кредов. — Завтра же пойдёшь в участок и расскажешь всё это сержанту Урманису. Но предупреди его, чтоб не пускал всё это в ход, пока не будет уверен, что это своевременно.
Анубис аккуратно сложил сотню и засунул её в нагрудный карман.
— Берегите себя, лейтенант, — попросил он на прощание и, поклонившись мне, вышел из кабинки.
— Ну вот, этот кончик оборвался, — произнёс Лонго. — Остаётся последняя надежда, что кто-то что-то знает о сделке Билли с заказчиком, но для того, чтоб это выяснить, придётся лететь в Заир.
— Сперва нужно убедиться, что там есть человек, который может это знать, — заметила я.
Он задумчиво кивнул.
VII
Мы вышли из кабинки примерно через четверть часа, пересекли широкий пустой коридор и вышли в зал ресторана. Прямо перед нами темнела дверь на улицу, к которой вели низкие широкие ступени.
— Она закрыта, — произнесла я, взглянув на замок, и в следующий момент Лонго толкнул меня к стене.
В зале прозвучал раскатистый грохот пулемётной очереди и осколки стены посыпались на пол.
— Пригнись! — скомандовал Лонго, заталкивая меня за массивную тумбу и нажимая на плечо. — Чёрт возьми! Я же оставил «Поларис» во флаере! Где твой бластер?
Я только потянулась к кобуре, как вдруг раздалось резкое:
— Руки за голову!
И прямо перед моим носом как из-под земли вырос высокий, белокурый алкорец в белоснежной тоге, с золотыми ножнами на расшитом поясе. В руках он, однако, держал не меч, а пулемет «Узи». Лонго лениво усмехнулся, выпрямился и заложил руки за голову. Я последовала его примеру.
— Ну что, ормиец, — сурово произнёс алкорец. — Пришла твоя очередь платить по счетам.
Лонго продолжал насмешливо улыбаться, но глаза его метали молнии.
— Вот и всё, бандит, — торжественно прогремел тот, — сейчас ты ответишь за сотни убитых тобою алкорцев, за те бесчинства, что вы творили в наших разгромленных цитаделях и гарнизонах, за всё!