Он ничего не сказал. Я, наконец-то, додумалась осмотреться. В углу стояли ящики, видимо, некоторое время служившие столом. На них остались пустые упаковки из-под пищевых концентратов и старая пластиковая миска. Чуть в стороне на полу лежал какой-то обрывок, на стене над ним темнело пятно. Я подошла ближе. Пятно, почему-то, сразу навело меня на мысль о крови.
— Его забрали отсюда, — проговорила я. — И, скорее всего, живым.
Лонго интересовала лишь прочность стен.
— А если попробовать прикладом? — спросил он.
— А если искра?
— Может, вызвать помощь?
— Можно. Но, скорее всего, они не успеют. Нас ведь ждут у седьмого входа. Катер наверняка засекли и сейчас изнывают от нетерпения в предвкушении предстоящей драчки. Когда изнывать надоест, они сообразят, что мы пошли каким-то другим путём и уже добрались сюда, где они так предусмотрительно, на всякий случай, устроили такую замечательную и остроумную ловушку. Они придут и возьмут нас без особого труда, ведь стрелять мы не можем.
— Я им зубами глотки перерву! — яростно прохрипел он.
Я обернулась и покачала головой.
— Только не забудь перед этим снять шлем. И когда слегка остынешь, попытайся посчитать, скольким ты успеешь перервать глотки прежде, чем они навалятся на тебя и сомнут массой.
Он резко выдохнул и, как мне показалось, приложил максимум усилий, чтоб взять себя в руки.
— Но что-то ведь нужно делать, — произнёс он уже вполне спокойно.
— Ищи кристалл. Это лучшее, что ты можешь сделать в данный момент.
— К чему это? — он взял один из ящиков, стряхнул с него пустые коробки и, положив на пол вверх дном, сел. — Кулаком стену не пробьёшь. Если они явятся и возьмут нас, то пусть уж кристалл остаётся здесь. Ле Соланж его найдёт.
— А если Тилаб уже рассказал им, что оставил здесь привет для тебя?
— Вряд ли. Он же связывался со мной после принятия дозы, я это по глазам видел. Даже если его накрыли сразу, ещё какое-то время он продержится.
— Долго?
— Нет, — Лонго встал и подошёл к стене. — Нужно выбираться отсюда, вместе с кристаллом.
Он перчаткой потёр стену, где тёмные полосы сплетались в причудливый узор. Под его рукой этот узор превратился в неровный и неумелый рисунок — отрубленная рука, сжимающая лучемёт. Он некоторое время смотрел на рисунок, а потом нагнулся к полу и, достав из ножен десантный нож, подцепил край тонкой трещины. Небольшая плитка сдвинулась с места, и он извлёк из углубления смятый шарик, скрученный из грязной тряпицы. Размотав его, он достал маленький кристалл с потемневшими защитными гранями.
— Мутный, нужна специальная техника, чтоб вскрыть его, — пробормотал Лонго.
— Это не проблема! — улыбнулась я. — Главное, что теперь можно выбираться отсюда.
Некоторое время я сидела, усиленно перебирая возможные варианты, отвергая их один за другим по причине невыполнимости, потом перешла на невозможные. Я накручивала обороты, словно хотела загнать свой бедный мозг, как скаковую лошадь. Когда он отказался работать, я прислонилась к стене и расслабилась, стараясь ни о чём больше не думать.
Это была программа мозгового штурма, на крайний случай, и она никогда меня не подводила. Если выход был, то я должна была его увидеть. Оставалось только сидеть и ждать, когда он выплывет из подсознания на свет божий. Но, на сей раз, ничего не выплывало. В голове проносились обрывки каких-то сумасшедших идей, мелькали вспышки, тени… И какой-то стук. Нервный и страшно мешающий. Я открыла глаза. Лонго тоже сидел в задумчивости и барабанил пальцами по прикладу карабина.
— Я тебя прошу, перестань стучать! — взмолилась я.
Он недоумённо взглянул на меня.
— Я ж тихо. Крысы не услышат.
— Но я-то слышу!
В мозгу что-то тихонько щёлкнуло, выдавая давно ожидаемый ответ. Я вскочила с места и закрутила ручку сканнера, мигом извлечённого из кармана.
— Есть! — завопила я так, что он даже вздрогнул. — Ты прелесть и умница! Напомни мне, когда мы отсюда выберемся и стащим с себя эти ужасные скафандры, что я собиралась тебя расцеловать.
— Ладно, напомню, — кивнул Лонго, с интересом наблюдая за мной, а я тем временем принялась мерить комнату шагами, стараясь при этом как можно громче топать. Он осмотрелся по сторонам. — Ты помнишь, что мы не можем стрелять?
— Помню, — кивнула я, продолжая своё занятие и время от времени посматривая на стрелку сканнера. — Ага, идёшь, дорогуша! Иди сюда. Тут кормят… Возможно.
— Нет, — поднялся Лонго. — Здесь не кормят. Здесь убивают. Но пусть идёт.
Он снова достал нож и провёл им по стене. На камне осталась глубокая царапина.