Рофлил Димон или реально был на пафосе, Аня не поняла, потому что почти его не слушала. Хотя Захаров и стоял совсем близко, гораздо ближе, чем ей хотелось бы и даже по-приятельски небрежно приобнял за талию.
Голос приятеля сливался с перестуком колес по стыкам рельсов и только сбивал с мысли, как надсадное жужжание никак не находящей выхода сквозь оконное стекло мухи.
“Классно погуляем” звучит, ну, наверное, заманчиво. Практически незнакомое ей понятие, так уж получилось. Веселая студенческая жизнь почти полностью проходила мимо, только иногда удавалось насладиться какими-то обрывками. С детьми особо не загуляешь, потому что вешать их лишний раз на родителей было неудобно. Они и так устают.
Из-за этого и с Элькой пути в значительной степени разошлись, великая школьная дружба осталась в прошлом. Лучшие подруги стали далеко не так близки, как раньше, и общались в основном только по старой памяти.
Элька вовсю отрывалась, тусила, меняла парней. Детей она не особо жаловала, предпочитая называть их модным в некоторых кругах словом “личинки”. Про Рому и Катю Элька все же так не выражалась, звала их более ласково “спиногрызами” и угощала вызывающими диатез конфетами. Возможно, из-за этого и постоянных Элькиных шуток между ними и пробежал холодок.
- Катя! - с явным скептицизмом оглядывая черноволосую девочку, легко вписавшуюся бы в коллектив любого азиатского детсада, чуть нараспев произнесла Элька. - Выходила на берег Катюша, блин.
- Может, она в Америку уедет и будет Кэтрин.
- Ага, - захрюкала от смеха бывшая лучшая подруга, - а Рома на Чукотку, как Абрамович? Сольется с оленеводами, не отличишь.
- Да иди ты! - всерьез обиделась Аня и чуть было не добавила “сама ты чурка”. Элька была то ли дагестанка, то ли азребайджанка по отцу, поэтому молчала бы лучше.
То, что школьная “подруга навек” стала не друг и не враг, а так, сильно огорчило. Даже до слез… Аня потихоньку всплакнула ночью в подушку, изо всех сил стараясь не шмыгать носом, чтобы не разбудить сестру, спавшую теперь наверху, и самое главное - детей на поставленной у противоположной стены кровати, тоже двойной, с выдвигающимся нижним местом. Узнавать, что ничто не вечно под луной, и люди меняются, как правило несинхронно, огорчительно всегда, а в первый раз особенно.
Дети, родители и сестра все же не то, отсутствие близкой подруги вызывало сосущее ощущение неудовлетворенности. С Элькой они еще и учились не вместе, поэтому и просто поболтать по-приятельски могли не так уж и часто, при случайных встречах на бегу и иногда в маршрутке. Возможно поэтому вакантное место рядом с ней как-то случайно и незаметно занял Димка Захаров, Димон то есть.
Зачем оно ему надо, Аня искренне не понимала - кто захочет клеиться к матери-одиночке с двумя детьми? Только придурок какой-нибудь, а Димка вроде таковым не был. А просто тупо дружить приятнее и прикольнее с парнем со схожими интересами или классной свободной девчонкой типа Эльки, очевидно же. Но так или иначе, Димон упорно предпочитал ее общество, не предпринимая явных поползновений. Ну почти… один раз полез целоваться в кино.
Неловко получилось… вспоминая неприятный эпизод, бросивший легкую тень на задушевную дружбу, Аня каждый раз чуть морщилась. Скорее всего, просто досадная случайность, может, Димон ее просто перепутал с кем-то на радостях и по пьяни. Очень хотелось в это верить.
Они как раз удачно сдали лабы, Димыч откуда-то взял две баночки Marty Ray, как будто наготове держал. Хотя зря она так, лучше считать, что все случайно вышло. Быдлококтейль Аню не прельстил, она еле осилила полбанки, и Димон на изи выдул все, чтобы добро не пропадало. Аня особо не думала об этом и внимательно следила за Мстителями, от души наслаждаясь совсем нечасто выпадающим отдыхом.
Ближе к концу фильма Димон что-то невнятно спросил, вынудив обернуться, и его губы как-то совершенно неожиданно оказались критически близко к ее, почти вплотную. Аня сначала ничего не поняла, потом слегка испугалась и машинально приготовилась испытать знакомые ощущения, ну или представить, закрыв глаза, но…
В нос ударил резкий запах синтетического ароматизатора с явными спиртными нотками и все было как-то… слюняво и противно, совсем не так. А зубы он давно чистил? Стараясь слишком явно не демонстрировать возникшего неприятия, Аня поспешно отвернулась к экрану, как будто ничего не произошло. Случайно столкнулись в темноте, только и всего… бывает.
А потом Димка в недобрый час увязался за ней домой, вызвав неадекватную реакцию матери. Она с тех пор все уши прожужжала, какой же Дима хороший парень, симпатичный (Аня как-то этого за ним не замечала), дай Бог он и замуж ее возьмет с детьми.
“Тьфу ты! Почему меня обязательно должен кто-то взять?” - открыла было рот Аня и тут же закрыла. Наверное, родителям и правда тяжело с ней, если подумать, устали, вот и мечтают сбагрить. Хоть кому-нибудь.
- Только придется тебе еще ребенка родить, как замуж выйдешь. Нужен же общий-то, а как же?
Аня уже много раз успела пообещать вслух, что больше не хочет детей. Тем более от Димки, вот еще. Лучше обойдется без такой… великой чести носить древнюю фамилию Захарова. Хотя он и не предлагал ничего подобного, и вообще ничего не было. Кроме одного недоразумения. Мамкины фантазии это все.
После этого Аня всячески избегала разговоров о Димоне и не допускала новых визитов, даже раздражение какое-то против него появилось, хотя и незаслужено.
***
А теперь они вместе ехали в Москву, уже подъезжали. Не только вдвоем, конечно, но с остальными Аня была практически незнакома. Не верящая слезам столица приближалась уже слишком долго - Аня успела потерять терпение. От впечатляющих размеров невольно похолодело внутри, от начала городской черты до вокзала ехать кажется дольше, чем до границы их области… и что она тут забыла, спрашивается?
- В метро надо идти, - Димка досадливо дернул плечом, - да оно и к лучшему: что по дороге смотреть? Мы лучше завтра погуляем, ты Кремль видела, кстати?
- Что? - больше не пытаясь притворяться непровинциалкой (бесполезно же все равно), Аня чуть испугано вглядывалась в забитую плотными потоками машин многополосную дорогу.
Шум, толчея, похожие друг на друга остроконечные высотки вдали - никому здесь не было до них дела. Димон ранее предлагал сесть в автобус… оно, конечно, дольше и проблематичнее, но романтика же, столицей можно из окна полюбоваться.
- В пробке можно застрять… сегодня дороги перекрывать будут.
- Почему? - Ане совсем не было это интересно, и трястись в давочном автобусе она желанием не горела изначально, нафиг такую романтику в топку.
Масштабы мегаполиса подавляли, но жгучего интереса, как десять лет назад, не было. То ли она постарела раньше времени, то ли просто устала как собака с дороги и не могла отделаться от мыслей о неизбежной сессии уже совсем скоро.
- Приехал какой-то хрен… кажется.
- Какой? - разговор окончательно скатился в бессмысленный словесный пинг-понг.
- Тебе не пофиг? - вяло удивился Димка, заглядывая в смартфон, - этот… как его, блин… не выговоришь. Как они сами-то друг друга отличают? Не только рожи одинаковые, но и имена. Президент Кореи, кажется.
Пафосно-суетливый город, казалось бы не сумевший ее должным образом впечатлить, замер, самодовольно ухмыляясь. Надоедливый шум почти полностью стих, сменившись непонятным, но совершенно явственным звоном в ушах.
- Какой? - тупо повторила вопрос Аня, казалось бы, вслух, но почему-то получилось про себя, и, не дожидаясь ответа от тормознутого Димона, просто бесцеремонно выхватила телефон у него из рук… - Ой!
Несчастный гаджет полетел на асфальт, ознаменовав фатальную встречу с ним печальным хрустом. Увидеть в упор и крупным планом до боли знакомое лицо (что совсем никого не отличить Димон все же ошибается) было как-то слишком. И такое довольное еще… стоит и улыбается, как ни в чем не бывало. Гад ползучий.