– Я рада видеть, что ты наконец остепенился, Верлэйн, – тихо сказала вдовствующая герцогиня, чтобы мог услышать только он. – Я уже начала отчаиваться.
– Вижу, вы не потеряли вкуса к оскорблениям, Grandmère, – весело отозвался он.
– В моём возрасте некогда терять время на светские глупости, – она посмотрела на него бледно–голубыми, как аквамарин, глазами. – Я была особенно рада услышать, что ты женился на Эмме Стоун. Тебе нужна именно такая жена, с мозгами в голове и устойчивым характером.
– Хотя я очень рад быть здесь, я начинаю припоминать недостатки посещения мероприятий, где люди знают тебя с пелёнок, – сухо ответил он.
Она рассмеялась.
– Все знают о твоих делах и имеют своё мнение, как тебе жить. Это – часть принадлежности к семье, Верлэйн, – её лицо стало серьёзным. – Я волновалась, что ты можешь пойти по тому же пути, что и твой отец. Знаешь, ты очень похож на него. Очаровательный, красивый, всё легко тебе достаётся. Слишком легко. Он так никогда и не повзрослел. То же самое могло случиться и с тобой.
– Не могу сказать, что польщён этим сравнением, – холодно сказал он. – Мой отец был безответственным и ни о ком не думал, кроме себя. Он едва не потерял родовое имение.
– Это – мужская обязанность позаботиться о своём наследстве и передать его своим детям, а он с треском провалился в этом деле, – согласилась она. – Но из историй, которые я слышала о твоих азартных играх и любовных похождениях, твоё поведение было не лучше. Полагаю, теперь ты намерен начать вести себя, как взрослый человек.
Проведя этот удар с мастерством профессионального боксёра–победителя, она повернулась к мужчине, сидевшему от неё слева. Энтони подавил раздражение. Когда его отец умер и выяснилось состояние финансов Верлэйнов, Энтони сократил свои расходы и сделал всё, что мог, чтобы спасти поместье. Но было правдой и то, что до этого ужасного дня он жил на широкую ногу, словно его доходы происходили из бездонного колодца.
Он так и не смог придумать иного способа найти деньги, чтобы выплатить их по закладной, кроме азартных игр. У друга такую сумму денег, конечно, не попросишь, банки ему отказали, и он не хотел становиться охотником за приданым. Поэтому он играл, сохраняя свои выигрыши, никогда не позволяя азарту пересилить здравый смысл и тратить деньги без надобности.
Но всё равно, в конце концов, этого оказалось недостаточно. Если бы не Эмма, он бы потерял Кенфилд. Большую часть вреда нанёс его отец, но Энтони в глазах окружающих нёс бремя этой вины и должен был жить с последствиями отцовского эгоизма и растрат. Два года это горькое знание разъедало его, как кислота. Когда у него будет сын, он лучше о нём позаботится.
Впервые он серьёзно задумался о собственных детях и был удивлён сложными чувствами, которые вызвала эта мысль. Его дети, и Эмма будет им матерью. Её кровь будет течь в их венах наравне с его.
Это было одним из самых очевидных фактов в мире, но он никогда не думал об этом по отношению к самому себе. «Господи, что более важное мужчина может сделать для своих детей, чем выбрать для них хорошую мать?» А Эмма будет хорошей матерью, в этом он не сомневался. Доброй, терпеливой, умной, не говоря уже о том, что она была здоровой и обладала чувством юмора, которое он ценил всё больше и больше.
Он непроизвольно начал искать её глазами. Эмма сидела ближе к дальнему концу стола и улыбалась какому–то замечанию своего соседа. Губы Энтони сжались. «Наверное, ему не следовало убирать фишю – парень смотрел на её корсаж, словно она была следующим блюдом за ужином».
Ревность тоже стала новым опытом для Энтони, и он ему совсем не понравился. Он никогда не ревновал своих любовниц. Если им нравился другой мужчина, он всегда с радостью их отпускал. Но Эмма была его женой. Он обнаружил, что это имеет очень большое значение.
К счастью, женщина справа от него обменивалась годовыми сводками новостей с другим своим соседом, что избавило Энтони от необходимости поддерживать беседу. Он возил ложкой в своей тарелке супа из лука–порея и размышлял о словах вдовствующей герцогини. «Очаровательный, красивый, всё легко тебе достаётся». Эмма и её состояние уж точно достались ему просто.
Попивая вино, Энтони думал об этом подарке судьбы. «Стала бы она его разыскивать и предлагать пожениться, если бы он был уродлив? Какая отрезвляющая мысль». Он всегда знал, что красота даёт женщинам власть, но всегда принимал, как должное, те преимущества, которые давали ему его собственное лицо и подтянутое тело.