— Скажи, чего ты хочешь? — Спросил он. — Какой подарок?
Из глаз у меня покатились слезы. И я ничего не могла сказать. В голове замелькали разные образы — теплая квартира, любящий и заботливый человек рядом и конец одиночеству.
Но все-таки, наверное, это сон. Мне, драной и по жизни несчастной одиночке, никогда не видать любви и заботы! Вот бабушке той спасибо за пирожок. А я… Я уж как-нибудь так… Весна скоро…
— Понятно, — вдруг улыбнулся Ангел. — Все будет. Подожди чуток, ладно?
***
В этом году деду Морозу повезло. И заказов было много, и Снегурочка оказалась милой, воспитанной девушкой. Они ходили с ней по домам, поздравляли детишек. К тому, что после вручения подарка детские рожицы становились грустными и злыми, деду Морозу было не привыкать. Он поправлял бороду, и басом начинал петь про елочку. Ему нежным голосочком подпевала Снегурочка.
Но детям были уже неинтересны ни дед Мороз, ни елка, ни подарок. Они разворачивались и обиженно уходили куда-то в недра квартиры.
— Ну, дед, вы уж простите, — обычно говорил ему кто-нибудь из старших, в качестве утешения наливая рюмку-другую чего-нибудь, поднимающего настроение.
И только самые маленькие детки еще умели радоваться. Паровозикам, куклам, мишкам. С такими даже удавалось хоровод поводить…
…А своих детей у деда Мороза не было. И не будет. Приговор вынесен и обжалованию не подлежит. Жена ушла. А дед Мороз… Что дед Мороз… Как-нибудь. Только вот одиноко ему, выть хочется! Может, он просто слишком напился?
Проводив Снегурочку домой, дед Мороз тоже собрался было топать к себе, как вдруг случилось чудо!
Мелкая колючая крошка, сыпавшаяся с неба, превратилась в настоящий новогодний снег! Огромные лохматые снежинки тихо и торжественно танцевали в свете фонарей и гирлянд, развешенных по улицам. Дед остановился, не в силах уйти домой и пропустить такую красоту. Стоял, подняв лицо к небу, ловил губами снежинки, и непрерывно говорил одно и то же:
— Спасибо! Спасибо, Боже, какая красота!
Часы показывали без пяти двенадцать, скоро в домах послышатся выстрелы открываемых бутылок с шампанским, все начнут кричать что-то совершенно бессмысленное и одинаковое… А дед Мороз будет стоять один и ловить губами снежинки.
Вскоре снег ровным слоем лежал на земле, покрывая грязь и слякоть. Снежный покров сделал город нарядным и праздничным. А деду стало до боли обидно, что не с кем ему разделить эту волшебную ночь и полюбоваться танцем снежинок в свете разноцветных гирлянд.
— Скажи, что ты хочешь? — вдруг услышал он за спиной.
Дед обернулся. Ангел. Тоже, наверное, по заказу к кому-нибудь ходил. Красивый костюм у него, не то что у деда Мороза. Двадцать раз зашитая шубейка, лохматая нечесаная борода… А, впрочем, какая разница?
— Что я хочу? — переспросил дед Мороз актера в костюме Ангела. — Вроде бы сегодня я должен раздавать подарки… Ну да ладно… Одиноко мне, понимаешь, крылатый? Всегда было одиноко, а сегодня и вовсе… Красоту и радость надо с кем-нибудь делить, правда? Иначе зачем все?…
Ладно, заболтался я тут с тобой. А ведь не май месяц. Пойду домой.
Дед представил одинокую холодную однушку, в которой его никто не ждет… И неожиданно заплакал. Нет, он не был пьяным. Он давно протрезвел. Просто… Просто… Мужчины иногда тоже плачут.
Ангел зачем-то пошел рядом. А дед Мороз заметил, что за ним оставалась цепочка следов на свежевыпавшем снегу. А за Ангелом… Ничего!
Наверное, он все-таки немного пьян. А Ангел остановился и сказал:
— Послушай, дед, подожди меня тут. Недолго. Я вернусь за тобой.
***
В новогоднюю ночь девушка всегда оставалась в общежитии одна. Все разъезжались по родным и друзьям, а ей ехать было некуда. Она детдомовский ребенок, давно привыкший к душевному одиночеству. И к тому, что никому, никому на целом белом свете, она не нужна.
Но ведь праздник! Не сидеть же ей целую ночь у телевизора?
— Пойду, — решила девушка, — Пойду прогуляюсь хотя бы до площади. Там такая красивая елка!
Она быстренько переоделась из уютного домашнего костюма в джинсы и теплый свитер, накинула курточку, и выбежала из общежития.
В лицо немедленно сыпануло колючими снежинками, ветер был злой и холодный.
«Была бы у меня мама… Или хоть бабушка. Мы сейчас сидели бы за столом, пахло бы пирогами, салатом «оливье», и что там еще готовят на Новый Год?
Господи, как я устала быть одна. Всегда одна. Даже если подружки рядом — мне все равно чего-то не хватает. Может, я ненормальная?»
На этой мысли девушка остановилась и задумалась, глядя на сверкающую огоньками витрину какого-то магазина.