Подъезд наш имеет две двери. Одна, парадная, так сказать, постоянно на запоре, открывают ее лишь тогда, когда кто-то из жильцов привезет новую мебель или несколько мешков картошки с дачи, вторая, с черного хода, как раз и есть рабочая: она рядом с дежуркой консьержки, от которой не укрывается, кто входит или выходит. Но сегодня парадная дверь была открыта настежь, чему я обрадовался: не надо выскакивать во двор и огибать дом по торцу.
Я резво сбежал по ступенькам лестницы и увидел, что навстречу, в наш, конечно, подъезд, направляется девушка в джинсах. Кто именно, не разглядеть — лицо ее скрыто за громадным букетом из чертовски свежих и крупных роз. На секунду даже подумалось, а не Зоя ли это сошла, так сказать, с ума?
Мы поравнялись, и сам не знаю как, но я задел плечом этот роскошный букет. А может, это девушка нечаянно зацепила меня им. Легкое касание обернулось легким уколом острого шипа, и мне хватило каких-то долей секунды, дабы понять, что я умираю. Тело мое одеревенело, а воздух исчез. Я задохнулся, и надо мной сомкнулась черная тьма небытия. Никаких тоннелей, по которым несешься с космической скоростью, никаких райских хоралов, никаких любопытных разглядываний себя откуда-то сверху. Я просто умер. Переместился в ничто.
Однако, как вскоре выяснилось, умер я не насовсем. Спасибо ангелу-хранителю: он просто зазевался, но вовремя спохватился и вырвал меня с того света, перевоплотясь при этом в…Зою. Она спешила мне навстречу, и вся трагедия разыгралась на ее глазах.
— Я сразу заподозрила неладное, как только увидела, что ты упал на асфальт после того, как между тобой и девушкой оказался букет роз. Я громко закричала и побежала к тебе, чем переполошила эту гадину-киллершу. Она выбросила на лестнице свои розы и скрылась в вашем подъезде. Воспользовалась сквозным ходом. Консьержка потом показала, что мимо нее прошла быстрым шагом какая-то девица. Толком она ее и не рассмотрела. А ту, по всей вероятности, поджидала во дворе машина. Села и спокойненько укатила с места преступления. Почему была открыта парадная дверь? Консьержке показалось, что в подъезде душно, вот она и решила устроить сквозняк. Эд, тебя, в принципе, ничто бы не спасло. Они твердо решили отправить тебя на тот свет.
Зоя рассказывала мне это очень тихо, как тяжелобольному, и внимательно следила за моей реакцией, готовая по первому же признаку или замолкнуть, или позвать медсестру. Одетая в белый халат, она сидела на стуле возле моей кровати. В палате, между прочим, никого больше, кроме нас, не было. Я скосил глаза на приставную тумбочку — на ней телефон.
— Эд, что ты съешь? Яблоко? Банан? Апельсин? Виноград?
Я кивнул на «винограде», а она, поднимаясь со стула и наклоняясь надо мной, так обласкала меня карей теплынью своих глаз, что у меня перехватило дыхание. На сей раз не от недостатка воздуха, а, наоборот, от его избытка.
— Погоди, я сполосну гроздь.
Надо же, в моей палате даже санузел есть! Да где же я, черт возьми, нахожусь?
— Госпиталь МВД, — будто услышав мои мысли, пояснила Зоя. — Тебя пристроил сюда следователь прокуратуры Вальдшнепов. Он сказал, что ты просто бесценный кадр. Поэтому и лежишь в палате для генеральского состава.
Господи, вот и я стал генералом!
— А виноград кто принес, ты? — Зоя кивнула. — Зачем? Он же такой дорогой! Гривен двадцать-тридцать за кило?
— Какая разница, Эд! Это «кардинал», мой любимый сорт. Твой, надеюсь, тоже. Ешь!
Она начала кормить меня, как детсадовца — отщипывала от кисти по две-три ягодки и аккуратно вкладывала мне в рот. Это было очень вкусно, мило и трогательно. На такой знак внимания способно лишь сострадание, помноженное на любовь.
— И что было дальше, Зоенька? — Я остановил на полпути ее руку с очередными ягодами.
— Я подбежала — на лестнице валяются изумительные бордовые розы, знаешь, ради тебя эти негодяи, надо отдать им должное, не поскупились, а рядом с тобой лежит инсулиновый шприц, игла у него, в общем-то, короткая, я много раз его видела, у меня тетя живет на инсулине, а тут… А тут они ради удобства так укоротили иглу, что… Короче, мерзавка эта уколола тебя в левую руку, туда, где обычно в детстве прививки делают. Смотрю, капелька крови выкатилась. Даже не знаю, Эд, как меня осенило, но я все сделала правильно. Врачи сказали, что это было единственно верное решение.