После уикенда съёмочная группа «Дьявол носит Prada» продолжила съёмки. Джессика целиком избавилась от провинциальности, начала одеваться в разнообразную стильную одежду, превращаясь в красивую, обворожительную женщину. Но в то же время резко выросло число неудачных дублей.
Андреа непрерывно учится и растёт, постепенно понимает правила мира моды и офиса. Она знает, как удовлетворить Миранду, как справиться с наполовину дружелюбной, наполовину враждебной Эмили, и неосознанно становится всё более похожей на Миранду.
Это этап трансформации Андреа, во время которого она избавляется от ребячества и превращается в дьяволёнка. Однако у Джессики начались трудности в выступлении. Хотя её игра уже не была такой напыщенной, она по-прежнему была чрезмерно бойкой и весёлой и не создавала ощущения, что незаметно переходит на сторону зла. Естественно, Ван Ян не мог крикнуть в мегафон: «Отлично!» Сейчас у него были очень строгие требования.
После того как его инструкции не принесли никакой пользы, Ван Ян предложил ей попробовать сделать каменное лицо, но результат получился слишком резким. На второй стадии образа у Андреа не должно быть каменного лица. В конечном счёте Ван Ян обратился к “посторонним” методам: по-новому спроектировал несколько сцен с крупным планом и велел ей и дальше проявлять ребячество и бойкость, но в тех нескольких ключевых сценах заставил её показать себя либо серьёзной, либо уставшей, либо растерянной…
Куда проще детально проработать несколько сцен с крупным планом, чем ломать голову над абсолютно каждой сценой. Эту проблему в целом удалось решить с помощью операторских уловок. Так трансформация Андреа выглядела более естественной.
Но главная проблема ещё ждала впереди. После того как близкие отворачиваются от Андреа, она на третьей стадии страдает и пребывает в замешательстве, время от времени на её лице проявляются раздражённость и гнев, которые практически бесконтрольно выливаются наружу. А ещё есть душевные страдания, переосмысление самой себя, вопросы к себе… Для показа этих страданий имелись специальные сцены, но Джессика была не в состоянии хорошо сыграть, даже не могла должным образом изобразить гнев.
При изображении страданий создавалось впечатление неуклюжести, гнев же по-прежнему получался с примесью миловидности и бойкости. Из-за чрезмерного переигрывания мимикой она рисковала выбиться из общей картины. Исполнение третьей стадии образа Андреа, можно сказать, потерпело фиаско.
Пусть на съёмочной площадке и присутствовала тринадцатикратная номинантка на «Оскар» Мерил Стрип, она никак не могла помочь. Актёрская игра – это не просто впитывание информации и копирование, иначе бы Мэми Гаммер, дочери Мерил, незачем было исполнять мелкие роли в театре. Актёрская игра – это в определённой степени индивидуальная вещь. Можно окончить театральную школу, много лет играть в кино, знать теорию, но это не значит, что всё будет получаться, поэтому мастерство в немалой степени зависит от природной одарённости, мировосприятия и оттачивании навыков.
Природная одарённость позволила Натали совершить мощный прорыв в 10 с лишним лет и в 20 лет, наделила такой необычной харизмой Эмили Блант, которая ещё не появлялась на больших экранах. А мировосприятие и оттачивание навыков могут позволить некоторым людям заметно проявить себя с наступлением среднего возраста, и чем старше они становятся, тем выше их актёрское мастерство.
«Стоп! Джессика, чуть больше отдавайся эмоциям…», «Стоп! Все равно не пойдёт!», «Джесси…», «Эту сцену пока отложим, давайте следующую!», «Небольшой перерыв!»
– О чём ты вообще думаешь?!
В изысканном офисе остались лишь Ван Ян и Джессика. Прогнав всю съёмочную группу и закрыв дверь, он невольно сделал глубокий вдох, схватился за волосы, хмуро уставился на Джессику, стоявшую перед стеклянным письменным столом, и разочарованно промолвил:
– Ну почему ты такая… как бревно! Что ни говорю – ничего не понимаешь! Эмоции! Андреа нужны эмоции!
Джессика, видя его бешенство, чуть свесила голову, не решаясь смотреть ему в глаза. На её хмуром лице читались досада и самоосуждение, сердце испытывало боль. Она уже какие только можно усилия прикладывала в своей игре, но почему-то чем дольше играла, тем хуже у неё получалось…
– Хватит строить из себя невинную овечку! Перестань! – крикнул Ван Ян, но в следующий миг почувствовал, что эти слова можно неправильно истолковать, поэтому поспешил подойти и сказать: – Не, не, не, я имею в виду, хватит из Андреа делать невинную овечку! Извини!
При виде покрасневших глаз Джессики его пламя гнева тут же потухло. Он мысленно выругал себя: «Разве можно гневом решить проблему? Она не Дауни-младший, гнев только усугубит ситуацию…»