В связи с этим Александр Иванович Пузиков (1911-1996) писал Евгении Владимировне в одном из своих писем в 1992г.:
"Дорогая Евгения Владимировна! ...(сокр.-А.В.П.) Для меня Вы человек необычайный. Я бы сказал о Вас - выдающийся читатель... (сокр.-А.В.П.)
Знаменательно, что именно Вы (а не критики) предугадали творческую судьбу таких поэтов, как Пастернак, Цветаева, Волошин и др. Сделать это было не легко в эпоху безвременья, когда было даже не безопасно увлекаться перечисленными поэтами. Гордитесь этим! Мне пошел восьмой десяток лет, но не унываю и продолжаю трудиться... (сокр.- А.В.П.)
Говорю это я к тому, чтобы и Вы не думали о возрасте и продолжали бы с той же молодой энергией собирать материалы о любимых поэтах, пропагандировать их творчество...(сокр.- А.В.П.) Ваш А.И. Пузиков ".
В это время Евгении Владимировне шел 83-й год.
Первым помощником Евгении Владимировны, единомышленником, человеком энциклопедических знаний и феноменальной памяти, был ее старший сын Владимир Андреевич Макаренко. Работал он инженером на заводе. А все свое свободное время отдавал любимому занятию - его душа стремилась к познанию великой поэзии. Он, досконально знающий творчество: М.И.Цветаевой, О.Э.Мандельштама, Г.В.Иванова, А.И.Солженицына и многих других поэтов и прозаиков, разделял взгляды и все пристрастия Евгении Владимировны, помогал ей перепечатывать на пишущей машинке тексты, создавая Самиздатом целые книги. Еще писал свои стихи, которые его старшая дочь Оля, освоив компьютер, превращала в маленькие книжечки тиражом в несколько экземпляров.
Евгения Владимировна - мужественная сильная женщина: будучи на протяжении 5-ти лет совершенно слепой, продолжала работать - писала письма по трафарету, как Николай Островский, или диктовала их Владимиру. Любящий сын, он готов был сделать все, что требовалось, и чего только желала его мама, был для нее духовной и физической опорой. Он ухаживал за Евгенией Владимировной, не отходя от нее, выполнял все работы по дому и все ее поручения, был ее глазами: читал ей вслух книги, письма, без которых она не мыслила своей жизни.
Мать и сын - были неразлучны в жизни, в любви к литературе, к поэзии, к творчеству Марины Цветаевой. Анна Александровна Саакянц (1935-2002), прислав в подарок свою книгу, в дарственной надписи писала: "Евгении Владимировне - другу прекрасных поэтов" и еще, ей же: "Вы большой молодец, что умеете жить своим внутренним богатством. Значит, Вы счастливы".
В 1998, в г. Дрогобычи состоялась конференция, посвященная 105-летию со дня рождения Марины Цветаевой, к которой Евгения Владимировна подготовила свои воспоминания. Сборник докладов был издан тиражом всего в 100 экземпляров и стразу стал библиографической редкостью. На этой же конференции Владимир выступил с устным докладом, который, из-за сверхскромности Владимира, нигде никогда не печатался, а был лишь послан в частном письме А. А. Саакянц. Хотелось бы, чтобы его исследование стало знакомо широкому кругу читателей и исследователей.
3. "День был субботний - Иоанн Богослов"
Владимир Макаренко
Все врут календари.
Старуха Хлёстова
В различных публикациях о Марине Цветаевой называются разные даты ее рождения в переводе на новый стиль: 8 октября, 9 октября и даже 9 сентября - последнее, впрочем, явная опечатка.
Казалось бы, какие могут быть сомнения? И Краткая Литературная, и Большая советская Энциклопедия единогласно сообщает точную дату рождения: 26 сентября / 8 октября 1892г. Но есть и другая точка зрения, и достаточно авторитетная...
Известно, что сама М.Цветаева предпочла пользоваться старым стилем, (она звала его русским, с этого начинается множество ее писем). "Как я могла родиться - нового?! - дважды, как факт и как суть, - строки из ее письма к Ю.Иваску от 12. 5. 1934г.,- Неужели Вы думаете, что я могу снизойти до перевода, прибавки тринадцати дней - и ради того, чтобы оказаться рожденный по ненавистному мне не моему календарю, которого тогда и в помине не было, а в моем помине, (помине обо мне) и не может быть и не смеет быть" И далее в том же письме: "Родилась я ровно в полночь с субботы на воскресенье (26 на 27), у меня об этом есть стихи:
Между воскресеньем и субботой
Я повисла, ветка вербная,
На одно крыло серебряная,
На другое - золотая.
М. 1920
Но я приобщила себя к субботе, кануну, концу - невольно, конечно, только сейчас осознала, как спор колоколов".
В письме, адресованном А. Штейгеру и помеченном "12 сентября 1936г., суббота..." разрешение спора объясняется несколько иначе: "...суббота мой любимый день - и день моего рождения: с субботы на воскресенье: в полночь. Мать выб[рала] субботу, т.е. назад... ".
Итак, и М. Цветаева, и ее мать М.А. Мейн выбрали субботу, 26 сентября 1892г. Эту же дату называет М. Цветаева в ответе на анкету 1926г. В автобиографиях 1922 и 1940г.г. Старый, юлианский календарь - он был упразднен декретом СНК РСФСР от 24.01.1918г. вводившим в обиход новый календарь - григорианский.
В соответствии с декретом счет времени в советской республике передвинулся сразу на 13 суток вперед. Любопытно отметить, что в результате февраль 18-го получился у большевиков укороченным почти вдвое: после 31 января настало... 14 февраля. "В чертову дюжину календарь!", и вскоре после десяти дней, которые потрясли мир, - чертова дюжина дней, которых вообще не было. Невольно вспоминается гоголевское "никоторого числа. Месяца тоже не было. Было, черт знает что такое". Предсказанная классиком чертовщина проявилась, кроме всего прочего, в той путанице, которая по сей день сопровождает давнюю календарную реформу.
Далеко не всем известно, что 13-дневная прибавка - разница между старым и новым стилями - действенна лишь для ХХ столетия. В XVI и XVII в.в., когда григорианский календарь внедрялся в Западной Европе, она составляла 10 суток, в XVIII в. - 11, в XIX в.- 12. Эта "плавающая" разница непременно должна учитываться при календарных расчетах, что в научном мире обычно и делается. Именно поэтому, например, день рождения А.С.Пушкина, 26 мая 1799г., мы празднуем 6 июня (плюс 11 суток), а день его смерти, 29 января 1837г. отмечаем 10 февраля (плюс 12 суток).
На бытовом уровне дело, к сожалению, обстоит иначе. "Распалась связь времен", и в сознании большинства современников утвердилась поправка на 13 суток безотносительно к веку, что за частую приводит к досадным недоразумениям. Так, художник М.В. Нестеров, родившийся 19 мая 1862г., в послеоктябрьский период праздновал свой день рождения не 31 мая, как следовало бы при разнице для XIX в. В 12 дней, а 1 июня - снова прибавка все тех же злополучных 13-ти суток.
Это заблуждение получило чрезвычайно широкое распространение. Не избежала его и М.Цветаева. В её письме к А.Тесковой от 9 сентября 1928 читаем: "Але на днях (5/18-го) исполняется 15 лет... А мне - тоже скоро (26-го сентября - 9 октября) - 34...". Но если для Али, Ариадны Сергеевны Эфрон, родившейся в 1912г., поправка в 13 дней правильна, то в отношении себя Цветаева допускает ошибку, ибо 9 октября нового стиля соответствует не 26-му сентября старого, субботе, "кануну", "серебряно╛му крылу", "назад", а 27-му, воскресенью, "вперёд", "золоту", которого она физически не переносила: "Хуже золота для меня - только платина".