— Как долго вы пробудете здесь?
— Точно не знаю. Я думала, что тридцать дней. Но может оказаться, что мне придется пробыть здесь дольше.
Она закончила писать и, перевернув визитную карточку, спросила:
— Что значит Мадриани энд Хине?
— Хайндс. «Мадриани энд Хайндс» — это юридическая фирма.
— А вы…
— Меня зовут Пол Мадриани.
— И вы abogado?
— Если слово «abogado» означает адвокат, то мой ответ «да». Я один из партнеров.
— Это впечатляет. Очень хорошо. — Она посмотрела на карточку и поблагодарила меня за нее. — О, ваше имя стоит и на ручке!
— Мы специально заказываем ручки с названием и адресом фирмы для клиентов.
— Понятно. Вы не будете против, если я оставлю себе и ручку?
— Конечно нет.
Она щелкнула ручкой, бросила ее в сумочку и снова посмотрела на визитную карточку, трогая кончиком пальца выбитые на ней буквы.
Мы еще немного поговорили. Она рассказала мне о своем друге и о его бизнесе, заключавшемся в торговле редкими монетами, о том, что он часто берет ее с собой в магазины. Сначала ей все это нравилось, но потом надоело, и теперь она скучает по своим родным. Затем девушка сменила тему и сама приступила к расспросам. Через десять минут она знала обо мне больше, чем некоторые из моих друзей, с которыми мы общаемся в течение нескольких лет. Она сыпала вопросами в стиле истинной уроженки Латинской Америки: где я живу, что делаю в Дель-Маре, женат ли я и т. д. Последний вопрос походил на проверку моего пальца на наличие кольца на нем. Узнав, что я вдовец, она выразила мне глубокие соболезнования и, не дав мне перевести дух, тут же поинтересовалась, есть ли у меня дети.
В ней было очарование настоящей невинности, и поток вопросов лился из нее естественно, как вода из источника.
— У меня есть дочь, — ответил я.
— Сколько ей лет?
— Она учится в колледже, и, насколько я могу догадываться, она лишь на несколько лет моложе вас.
— То есть вы считаете меня молодой?
— Как и большинство вещей в этой жизни, возраст является относительным понятием. В любом случае вы моложе меня.
— Ну почему все американские мужчины такие? — Баюкая чашку с кофе обеими руками, она пожала плечами. — Мне непонятно, почему все они говорят, что я молода, а они слишком стары.
— Может быть, оттого, что это правда.
— А какая разница? Ведь это совсем не важно, — сказала она, — как думаете, сколько мне лет?
— Ну нет, в такие игры я не играю.
— Какие игры? — Она посмотрела на меня непонимающим взглядом.
— В этой стране угадывание возраста женщины — прямая дорога навлечь на свою голову неприятности, — объяснил я.
Она улыбнулась:
— Не-ет, я не буду сердиться. Ну, пожалуйста, — и прежде, чем я понял, что происходит, наклонилась над столом и накрыла мою руку длинными пальцами с наманикюренными ногтями, — скажите мне.
Подобно калеке, у которого отняли ногу, я еще долго чувствовал присутствие ее руки после того, как девушка ее снова убрала.
— Ну скажите же. — Она улыбалась и бросала на меня кокетливые взгляды, похожие на двойные капканы.
— Ну откуда мне знать?
— Попробуйте догадаться.
— Я не знаю.
— Ну, давайте же. — Она поставила чашку и взяла в ладони мою руку. Ответ «нет» она явно не признавала.
— Дайте посмотреть. Двенадцать.
Она посмотрела на меня так, будто собиралась дать мне подзатыльник. Поэтому мне пришлось снова внимательно на нее посмотреть. Для этого она повернула ко мне лицо сначала одной, а потом и другой стороной.
— Гм, насколько я могу догадываться, вам может быть двадцать два года.
— О, вы снова шутите. — Она слегка надула губки.
— Я почти угадал?
— Не скажу.
— Нет, теперь вы должны сказать мне.
— Нет. — Она посмотрела на меня огромными темными миндалевидными глазами. То, как она сделала маленький глоток кофе, а потом посмотрела на меня поверх чашки внимательным оценивающим взглядом, подсказало мне, что, возможно, я ошибся на несколько лет, но ненамного.
— Наверное, там, в Коста-Рике, нашли источник молодости? — спросил я.
Она посмотрела на меня рассеянно:
— Простите?
— Ничего.
— Я знакома с несколькими адвокатами в Коста-Рике. В Сан-Хосе их множество. — Она посмотрела на мою визитную карточку. — Коронадо, где это?
— Ниже по побережью, совсем немного к югу отсюда. По другую сторону бухты Сан-Диего.
— Понятно. А какими именно юридическими делами вы занимаетесь?
— В основном это связано с судебными разбирательствами по уголовным делам.
— Правда? Это должно быть интересным. Вы, наверное, очень умный, раз занимаетесь такими вещами.