Пикси уже ушла, и в помещении не пахло лавандой, а значит, полагаю, она не задержалась тут надолго после того, как я оставил ее под душем. Хотя зеркало было все еще запотевшим.
В моей груди что-то сжалось, когда я повернулся к ванной.
Мне нужно было принять холодный душ, что, очевидно, не проблема, учитывая, что всю горячую воду мы израсходовали.
Глава 31. Пикси
Пока Леви был в душе, я прокралась в прачечную с пижамой в руках. По неизвестной причине я оделась в самые жуткие вещи, какие у меня были: клетчатые спортивные штаны и огромную серую футболку с разорванным воротом и жирным пятном спереди.
Я была одета тепло, но все никак не могла согреться.
Направляясь сюда, я была уверена, что окажусь в безопасности от расспросов, поскольку Эллен никогда не заходила в маленькую прачечную западного крыла. Никогда.
— Привет, Пикс, — произнесла Эллен из-за моей спины.
Захотелось выругаться.
— Привет, — проговорила я наигранно веселым голосом, оборачиваясь к ней.
Я попыталась прикрыть рукой мокрые вещи, при этом не привлекая внимания к влажному пятну на дурацкой серой футболке.
Эллен посмотрела на мою одежду и улыбнулась:
— Затеяла стирку?
Я кивнула.
— Всего из, — она взглянула вниз, — двух вещей?
— Да, — кивнула я. — Просто пытаюсь оптимизировать процесс стирки. Это моя любимая пижама. И я намочила ее в раковине, чтобы сэкономить элекроэнергию.
Так, ясно, я вру ужасно, и Эллен это поняла. Серьезно, Пикси? Сразу три оправдания по поводу мокрой одежды, когда тебя об этом даже не спрашивали — смертный приговор.
Я поджала губы.
Эллен взглянула на меня:
— Выкладывай.
— Нет.
— Выкладывай.
— Нет, — я забросила вещи в стиральную машину и скрестила руки на груди. Я непроницаема как стена. Я немая крепость. Я...
— Это имеет какое-то отношение к Леви?
— Да.
Черт. Никакая я не крепость.
— Хочешь поговорить об этом? — Эллен прислонилась к косяку и перебросила свои темные волосы на одно плечо.
— Нет. Я не хочу об этом говорить. Я хочу, чтобы об этом говорил Леви. Я хочу, чтобы он смотрел на меня и не видел призрак Черити и всю эту грусть, и я хочу, чтобы он снова меня любил, — меня капитально понесло, но я уже не могла остановиться. — В смысле, какого черта? Они с Черити были моими лучшими друзьями. Они были для меня всем, а потом Черити умерла, и Леви просто... просто бросил меня. А теперь мы будто чужие. — Вот, я это сказала и поняла, что сейчас расплачусь. — Мы больше не вместе. Мы не Леви и Пикси, Трансформер и Барби. Мы не три мушкетера со своими мечтами и будущим. Черити умерла, мое сердце растоптано, а Леви запутался, и я не... я не... я не...
Я начала плакать, и Эллен притянула меня в свои объятия, гладя по голове так, как никогда не делала моя мама.
— Я не знаю, как теперь его любить, — проговорила я в мягкую рубашку тети, не прекращая рыдать.
Она сжала меня сильнее:
— Конечно, знаешь. Любовь не исчезает, Пикси. Она всегда с нами.
Я отодвинулась и вытерла лицо, не в состоянии справиться со слезами.
— Но он так далеко от меня, — я попыталась подобрать слова. — Я ужасно на него злюсь. За то, что бросил меня. За то, что без него мне больно. За то, что забыл меня.
Она покачала головой:
— Он тебя не забыл.
— Забыл.
— Нет. Просто ему больно, Пикс. После аварии Леви потерял очень много. Он потерял Черити, а затем и родителей...
— Но не меня. — Мой голос охрип.
Эллен закусила губу и помолчала.
— Может быть, он этого не знает, — она сделала паузу. — Возможно, тебе следует ему об этом сказать.
— Я не могу, — покачала я головой, раскидывая буйные кудри по плечам и лицу. — Просто не могу. Все так запуталось. Я не думаю, что мои слова возымели бы какой-то эффект. Мы слишком сломлены.
Эллен склонила голову и сочувственно на меня посмотрела. Затем заправила выбившиеся кудри мне за ухо и провела пальцем по моей щеке.
И мягко улыбнулась:
— Не бывает слишком сломленных. Исцелить можно всех, — она поцеловала меня в лоб и обняла. — Особенно тебя.
Глава 32. Леви.
Надо было валить отсюда. Я больше не мог спать в соседней комнате с Пикси, особенно после того, что испытал с ней вчера в душе. Просто не мог.
Прошлой ночью я бесконечно долго пялился в потолок, повторяя, что если еще раз хотя бы попытаюсь коснуться Пикси, то убью самого себя. А следующие несколько часов изучения потолка думал, а смог бы я это сделать на самом деле. Решил, что нет, иначе пришлось бы оставить Пикси на милость придуркам, подобным Дарену и старым развратникам, вроде Эрла. Нет ничего хорошего в том, чтобы жить в мире, где Дарены и Эрлы будут безнаказанно на нее пялиться.
А затем я таращился в потолок и думал обо всех способах четвертования Дарена и Эрла на случай, если те попытаются тронуть Пикси. Эти мысли привели меня на темную дорожку, где присутствовали пластиковые пакеты и чистящие средства.
А потому надо было валить. Я мысленно сам себя встряхнул, спускаясь вниз, в холл. Хватит думать о Пикси. Взглянув на входную дверь гостиницы, я заметил на парковке знакомую машину, и у меня онемели руки.
Сандра Маршалл.
Мать Пикси, сестра Эллен, которая меня ненавидит. Я увидел, как Сандра вышла из машины и направилась к парадному входу.
Это очень плохо.
Глава 33. Пикси
Тихий стук в дверь заставил меня вскочить с кровати. Я подумала, что это может быть Леви. После вчерашнего совместного душа, мы так и не заговорили друг с другом, и теперь мои нервы были натянуты как струна.
Но открыв дверь, я увидела Эллен.
— Привет, — улыбнулась я ей, стараясь не выдать разочарования.
— Привет... — Ее лицо на мгновение скривилось, и я знала, просто знала, что здесь моя мать.
— О нет, — я взмолилась глазами: «спаси меня».
На ее лице застыло выражение беспомощности, и мы обе вздрогнули, когда снизу из холла донесся голос матери.
— Ну, Хэйли, как ты?
Боже. Мама ненавидела Хэйли. Нет, страстно ненавидела. Беги, бедняжка. Уноси ноги, будто от этого зависит твоя жизнь.
— Привет, Сандра, — голос Хэйли был вежлив и дружелюбен.
— Снова бросила диету, как я погляжу, — произнесла мама. — Что ж, пышные формы тебе к лицу. Ты же никогда не была худышкой.
— Мам! — крикнула я с лестницы, выбежав из комнаты и не беспокоясь о том, что одета в ту же пижаму, что накануне. Пришлось чем-то жертвовать ради того, чтобы спасти Хэйли от дальнейших оскорблений.
Увидев женщину, подарившую мне жизнь, я приклеила к лицу такую фальшивую улыбку, что боялась, как бы щеки не разорвало от усилий.
— Привет! — крикнула я.
— Здравствуй, дорогая, — мама наградила меня такой же фальшивой улыбкой. — Дома осталась коробка с твоими старыми вещами. Ты должна выбрать то, что оставишь, прежде чем я выброшу остальное, — она подняла одну из своих выщипанных в тончайшую линию бровей. — Что это на тебе?
Я взглянула вниз:
— Пижама.
— Эллен, — закричала мама на тетю, последовавшую за мной и теперь стоявшую позади. — Вот значит, как одеваются твои работники?
Как и при каждом разговоре со своей сестрой, Эллен просто пожала плечами:
— Еще рано, Сэнди. Она встала всего пять минут назад.
Мама взглянула на меня и нахмурилась:
— Иди надень что-нибудь приличное, пока какой-нибудь извращенец не увидел тебя в пижаме и не придумал что-нибудь гадкое.
Я состроила гримасу:
— Я одета в огромные штаны и отвратительную футболку, мам. Ни один извращенец не...
— Замолчи. Иди переоденься.
— Ей не нужно переодеваться, — резко встряла Эллен.
— Все в порядке, — оборвала я тетю и повернулась, чтобы пойти обратно к себе.