— Мне даже очную ставку с ним делали, — рассказывает Игорь. — Но к тому времени я уже был настолько забит и дезориентирован, что даже не посмотрел ему в глаза.
Взяли Мирошниченко «ВСУ-шники» — 95 Житомирская отдельная аэромобильная бригада ВДВ. По жестокой иронии судьбы их база располагалась в общежитии Славянского колледжа, где когда-то учился Мирошниченко.
У военных, как и всех украинских силовиков, был свой отлаженный, бесперебойно действующий пыточный конвейер. Там же в общаге, на пятом этаже. Все транспортировки сопровождались неминуемым полиэтиленовым пакетом на голову. Пакет обыкновенный, мусорный, но всегда намочен в солярке. Этот запах заставлял задыхаться, путал сознание, загоняя несчастных пленников в сумеречную прострацию. Перед допросами, всегда сопровождавшимися издевательствами и пытками, раздевали догола. Парень рассказывает, что психологически это было даже тяжелее избиений.
— Приняли жестко. Первый день в плену я до земли не долетал — вшестером футболили ногами, пока я окончательно не вырубился, — говорит Игорь. — Вначале не понял, куда попал, но потом, чуть отойдя от постоянных побоев, уже по нашивкам, по флагам разобрался.
Все палачи в новенькой натовской форме, явно не с передовой. Все в масках, которые никогда не снимали. У всех новенькие берцы и оловянные глаза за прорезью балаклав. Нелюди.
Пыточные, рассказывает Игорь, представляли собой обычную комнату с решеткой или шведской стенкой, к которой пристегивали истязаемых. В ход шли обычные палки, шланги и стальные прутья. Лупили, не разбирая, и выборочно. Особо мучительной пыткой оказалось битье по пяткам. После двух недель пыточного конвейера Игорь месяц не мог стоять иначе, чем на носочках. Четырнадцать суток реального ада. Тело как один огромный синяк. Парню сломали руку. Перебили две ребра. Рукоятью пистолета пробили голову. Раскрошенные коренные зубы. Разрублено лицо под скулой — огромная гематома на половину лица.
— Мне, конечно же, повезло, — говорит Игорь. — Одного мужика молотили так, что его сломанные ребра проткнули внутренние органы. Он умер в страшных мучениях у нас на глазах. Одного просто расстреляли — просто так. Второго пристрелили походя. Говорили, что при попытке бегству, но куда там бежать? Видно, у человека просто нервный срыв случился, он дернулся, а его грохнули из пистолета, как собаку.
— Раз как-то привязали кого-то нагишом к машине и таскали кругами по двору, остальных заставляли смотреть. И говорят нам: «Не скажете — завтра вас так катать будем». Визжащее окровавленное мясо. Так и таскали несчастного до смерти. Кто пытался опустить глаза или отвернуться — страшно били.
Пленных не кормили. Вообще. И не поили. Люди собирали снег и воду с подоконников.
Мирошниченко повезло и тут. Один боец, видимо знавший Игоря по мирной жизни (говорит: «Глаза знакомые»), как-то дал тому поесть — одна консервная баночка кильки. Единственная еда за две недели.
Обычно человек, который пытался держаться, выдерживал три-четыре дня, потом подписывал все, что давали палачи. Игорь держался больше недели. «Как выжил — до сих пор не понимаю», — удивляется он.
Однако после двух недель ада часть пленников вместе с Мирошниченко отвезли на Карачун, где оказались катакомбы и подвалы. Там пленников уже кормили. Правда, раз в три дня. И даже поили. Да и били в разы меньше, разве когда пьяные приходили «оттянуться». Пьянствовали они, к сожалению, частенько, однако ни в какое сравнение с тем, что пережили пленники перед этим, эти пьяные забавы, разумеется, не идут. Можно считать за санаторий.
После еще двух недель пребывания в катакомбах Карачуна, Игоря внезапно подняли ночью, надели чужую шапку, непременный пакет с солярой и вывезли в Днепропетровское СБУ. Там уже не били. Более того, увидев, в каком состоянии прибыл подозреваемый, оперативники тщательно сфотографировали все побои — мол, «это не мы». Из медицинской помощи дали бинтик и перекись водорода. Вылечили, одним словом. Рука и ребра срослись сами. Не прошло и месяца, как смог становиться на пятки.
Быстро сшили дело. Всё как положено — следователь, адвокат. Инкриминировали «террористическую» 258 Статью УК. Следом прицепили 263 «оружейную» статью — дома у Игоря при обыске удачно «нашелся» весьма серьезный гранатомет РПГ-26.
Окончательно погубила парня групповая фотография ополченцев на фоне сбитого вертолета генерала Кульчицкого. Где СБУшники взяли это фото, кого они захватили ранее, Мирошниченко не знает, но идентифицировали его улыбающееся лицо на фотографии они однозначно. Отпираться было бесполезно: 15 лет без права амнистии.