– Но где же Ассовум? – спросил Робертс. – Быть может, он напал на следы убийцы и…
– И бросил свою жену без погребения? – перебил его Баренс. – Не может быть!
– Не сам ли Ассовум убийца? – спросил Смит, один из более ревностных слушателей Роусона. – Краснокожему не нравилось, что его жена посещает наши собрания!
– Я готов голову отдать на отсечение, что он этого не мог сделать! – возмутился Робертс. – Я знаю, как он любил ее. Однако медлить не резон: время идет, а до хижины неблизко. У вас есть факелы, Мулинс?
– Сколько угодно! – ответил фермер. – Я их наготовил, собираясь на будущей неделе на охоту. Ну что ж, мы воспользуемся ими сегодня. А где Роусон?
– Я здесь, – отозвался проповедник, до того времени молча стоявший у дерева. – Ехать действительно пора. Идемте же и постараемся найти виновника преступления!
– Боже мой! Неужели вы, мистер Роусон, тоже собираетесь ехать туда? Но ведь вы совершенно больны!
– Я не могу остаться. Мой долг призывает меня ехать с ними! – решительно отозвался проповедник. – Правда, рука сильно болит, но…
– О, мы ни в коем случае не отпустим вас! – так же решительно заявила Мулинс. – Вид трупа сильно повлияет на ваши и без того слабые сегодня нервы.
– Но ведь есть обстоятельства, когда…
– Конечно, останьтесь здесь, – вмешался Робертс, – ваше присутствие там сегодня вряд ли необходимо. Вот завтра на похоронах – другое дело, попросим вас присутствовать, если вы хоть немного оправитесь.
Роусон кивнул головою в знак согласия и направился к дому. Тут ему преградила дорогу Мэриан, сильно взволнованная известием об убийстве. Все поведение ее жениха, его волнение, его решимость ехать, несмотря на усталость и боль, пробудили в девушке искреннее сочувствие к проповеднику, и она впервые почувствовала, что жизнь с ним будет, пожалуй, совсем не так тяжела, как это ей казалось.
Движимая таким чувством, она остановила Роусона и ласково, хотя и застенчиво сказала ему:
– Добрый вечер, мистер Роусон! Постарайтесь заснуть сегодня пораньше и спите спокойно, чтобы завтра быть совершенно бодрым и здоровым. От души желаю вам этого!
Смущенный неожиданной приветливостью, Роусон потерял было на секунду свое обычное самообладание. Вид этой невинной девушки, своими чистыми глазами с преданностью смотревшей на него, еще не смывшего кровь своей последней жертвы, сильно подействовал на проповедника. Но Роусон сдержался, склонился к Мэриан, поцеловал ее в лоб и, не говоря ни слова, направился уже твердыми шагами к дому, где намеревался хоть не надолго передохнуть от усталости и волнения прошедшего дня.
– Что за дивной души человек! – набожно сложив руки, прошептала миссис Смит.
– Поистине святой! – отозвалась миссис Шлатер, слышавшая это восклицание своей подруги. – Как побледнела бедная Мэриан, услышав об убийстве: у нее тоже нежное сердце!
– Все-таки Мэриан должна благодарить Бога, что будет иметь такого мужа, как достопочтенный мистер Роусон!
– А когда должно совершиться их бракосочетание? – спросила одна из женщин.
– Кажется, через месяц, когда мистер Роусон окончательно приведет свои дела в порядок и как следует устроится в своем новом помещении. Но смотрите, наши мужчины уже собираются уезжать, а о нас и не думают. Значит, нам опять придется ехать домой одним, как и сюда!
– Да, мой муж, например, очень не любит, когда ему приходится ехать вместе со мной, – сказала миссис Баренс. – Тем не менее и нам пора отправляться.
С этими словами она подвела лошадь к стволу дерева, чтобы поудобнее усесться в седло, и тронулась вперед.