Итак, крестьяне как одержимые целыми днями напролет махали мотыгами, чтобы взрыхлить землю и проложить борозды, куда можно будет бросить зерно, так как только у крупных землевладельцев и у богатых фермеров были лошади. Основной тягловой силой у крестьян той эпохи были ослики. Но у серой длинноухой скотинки не хватало силенок для того, чтобы вспахать поле. Правда, в каждой деревне было двое-трое крестьян, державших в своем хозяйстве по 1–2 лошади. Они занимались гужевыми перевозками, то есть перевозили товары из деревни в деревню, а иногда и в город, вспахивали свои поля, а также давали лошадей взаймы тем, кто мог им заплатить. Но в горячую пору сева лошадей, естественно, на всех не хватало, да и далеко не всякий был в состоянии заплатить за вспашку своего клочка земли. К тому же к крестьянам, имевшим в хозяйстве лошадей, постоянно обращались за помощью извозчики-ломовики, чьи тяжело нагруженные телеги очень часто чуть не по ось увязали в разбитых колеях.
А вообще-то надо было видеть этих крестьянских кляч, у которых ребра из-под шкуры выпирали так, будто бы эти несчастные животные питались только святым духом! А упряжь какая была! Не упряжь, а слезы! Узлы да дыры! Одним словом, гнилье… Несчастные живые скелеты с превеликим трудом таскали ноги по глинистым, в колдобинах и рытвинах дорогам и хозяева всякий раз, когда поднимали руку, чтобы вытянуть свою кобыленку или меринка по крупу, боялись, что бедняга тотчас же рухнет прямо в грязь посреди дороги и издохнет или, по нашему говоря, отдаст душу своему лошадиному богу. А ведь крестьянин, в хозяйстве которого была лошадь, считался в деревне очень зажиточным человеком, первым среди обездоленных камнедробителей и землекопов.
Итак, обычно на всю деревню было не больше десятка лошадей. Как я уже сказал, у большинства крестьян в стойлах кричали свое вечное «иа-иа» ослы, эти упрямые создания, так называемые скакуны с коровьими хвостами и с заячьими ушами, чьи довольно неприятные вопли напоминают отчасти звуки, издаваемые тромбоном без вентилей. Да, именно ослы осуществляли все перевозки, а заставить осла сдвинуться с места, а тем более везти груз — дело нелегкое. Прежде всего в обязанность ослика в любом крестьянском хозяйстве входило привезти с поля весь урожай. Так как дороги в те времена были столь плохи, что проехать по ним с тележкой или любой повозкой было зачастую просто невозможно, то использовали вьюки. На спину несчастному трудяге водружали нечто вроде деревянной двусторонней лесенки из жердей, и каждая ступенька этой лесенки была на три дюйма выше другой. К каждой ступеньке крепко-накрепко приторачивали вьюки с зерном, по 6 вьюков с каждой стороны, а еще четыре укладывали сверху, так что в результате из-под кучи вьюков оставались видны лишь морда да хвост несчастного животного, которое медленно трусило по дороге, то и дело пукая от натуги.
Можете себе представить, сколько требовалось времени для того, чтобы доставить с поля весь урожай! К тому же дороги, как я уже говорил, были иногда столь плохо вымощены, что приходилось «путешествовать» по тропинкам либо просто тащиться напрямик через поле. Точно так же доставляли на ослах и удобрения, только вместо вьюков крестьяне обычно использовали большие ивовые корзины с передвигающимся вверх и вниз дном, которое удерживали специальные распорки. Корзины наполняли доверху навозом, и ослик, постукивая копытцами, тащил «ароматный» груз на поле. Когда начинался сбор винограда, и здесь приходил на помощь работяга ослик, вот только корзины заменяли бочонками, которые крестьяне плотно набивали золотистыми и иссиня-черными гроздьями, чтобы не потерять ни капли живительной хмельной влаги по дороге от виноградника до пресса.
Но вернемся к жатве вызревших зерновых культур. Обычно сама жатва длилась около полутора месяцев. Но вот поле сжато… И остается очень тяжелая и трудная работа: обмолот зерна. Сегодня существуют паровые молотилки, которые запросто обрабатывают урожай среднего крестьянского хозяйства за полдня, но в прежние времена всем членам семьи приходилось сутками напролет молотить цепами, чтобы управиться с молотьбой в срок.
Да, тяжелая и грязная это работа — обмолот зерна на крытом гумне! Там столько пыли, что можно задохнуться и ослепнуть… Каждый, кто попадает в ригу, начинает чихать и кашлять, ибо горло немилосердно дерет, в носу свербит, а из глаз так и катятся слезы. После такой работы дьявольски хочется есть, и молотильщики обычно нажирались от пуза, а потом (прошу прощения за грубое словцо) пердели не хуже ослов, а ведь осел, как известно, самое обильно пукающее животное из всех, созданных Отцом Вседержителем. Итак, молотильщики составляли значительную конкуренцию ослам, так что в народе поговаривали: «пердеть как молотильщик».