Ромка оглядел его с головы до ног, прищурившись, и вынес вердикт:
— Есть. Но не дам. Ты же там подохнешь в автобусе, до аэропорта не доедешь. Ты себя в зеркале видел?
— Если не дашь, ты мне не друг, — отрезал Витька.
— Что, у тебя с ней всё так серьёзно?
— Серьёзно, — угрюмо сказал Витька, глядя в сторону.
— Тогда жди. Я переоденусь и возьму пожрать.
— Ты тоже хочешь поехать? — удивился Витька.
— Не хочу, но поеду. Должен же кто-то тебя поддерживать в вертикальном состоянии, — и Ромка перемахнул обратно во двор.
Витька сел на траву, прислонился к шершавым доскам, пахнущим смолой, и закрыл глаза. Время утекало сквозь пальцы, и с каждой минутой шанс увидеть Луизу уменьшался.
О чем же она собирается ему сказать? Может, её мама разрешила им дружить? Или Луиза с родителями навсегда переедет в их деревню? Или что-то такое, о чем он и не догадывается? Тайна мучила Витьку сильнее, чем жара.
Из-за забора раздался голос друга:
— Тащи велосипед к калитке, загоним в наш сарай.
Витька разлепил глаза и заставил себя встать.
— Это вы куда намылились? — сварливо поинтересовалась Ромкина мать, увидев, как сын ставит в сарай чужой велик.
— Погуляем, — ответил Ромка. В руке у него был пакет с продуктами.
— Не купайтесь!
— Конечно, не будем, мам, кто же в жару купается, — ответил Ромка и толкнул Витьку в локоть: — Не туда. Налево. На нашу остановку.
Витька не сразу сообразил, что здесь тоже есть остановка и не надо топать обратно. Он тяжело дышал и не хотел разговаривать.
— На двухчасовой успеем, — сказал Ромка.
— Угу.
— Минералки выпей.
Витька напился холодной воды, и идти стало легче. Он поминутно поглядывал на часы и пытался ускорить шаг. Под бетонным навесом остановки он выпил ещё минералки, плеснул на ладонь и умылся. Ромка заставил его съесть кусок хлеба с колбасой.
— Ром, прости, что втянул тебя. Но у меня просто безвыходное положение.
— Да ладно.
— Ром, я помню про твой день рожденья, но на меня тогда всё разом свалилось.
— Да ладно. Она хоть стоящая подруга?
— Она такая… Как тебе объяснить. Она Луиза. Ром, у тебя так было, чтоб с девчонкой дружить?
— Чтоб прям дружить — не было, но одна нравилась.
— Расскажешь про свою? — спросил Витька, поглядев на друга с уважением.
— Обойдёшься. Вон автобус идет.
В старом красно-белом «лазике» не было не то что кондиционера, но даже занавесок, и поездка превратилась в сущий ад. Молодой парень попытался открыть люк наверху, но тут же взревела седая бабка: «Мне холодно! Закройте!»
С бабкой воевать никто не осмелился, и весь автобус молча терпел пекло. Мальчишки по очереди пили минералку, но она мало спасала, и к концу рейса Ромка выглядел не лучше Витьки.
Потом была недолгая поездка на маршрутке к вокзалу, покупка билетов до аэропорта и тягостное ожидание на посадочной площадке. Ромка взял мороженое, Витька отказался.
— В глотку не лезет, — объяснил он.
— Как знаешь.
Витька скользил взглядом по разноцветной публике с рюкзаками и чемоданами и словно ничего не видел. При других обстоятельствах он бы обошёл весь вокзал и заглянул во все киоски, но сейчас ему хотелось только одного — увидеть Луизу.
Глянул на часы — почти четыре. Вот бы были такие штуки вроде телефонов, чтобы их можно было носить с собой — как в кино про Электроника. Он замечтался о карманном переговорном устройстве. Взял бы и прямо сейчас позвонил Луизе…
— Вить, опомнись. Наш автобус.
Бесшумно подкатил блестящий белый автобус с тонированными стёклами. Друзья встали в очередь, и Ромка шепнул: «Космическая техника». Витька тоже никогда не видел таких ультрасовременных автобусов.
Ребята заняли свои места. В автобусе, против обыкновения, не воняло, на сиденьях не валялась шелуха от семечек, а главное — было прохладно. «В таком автобусе хочется уехать далеко и навсегда», — мелькнула у Витьки нелепая мысль.
Пассажиры оживлённо болтали, рассаживаясь по местам. Мальчишки смотрели по сторонам, изумляясь: здесь была совсем другая публика, одетая побогаче деревенских жителей, все с фирменными сумками. Слышалась иностранная речь.
Пришёл водитель, и автобус бесшумно покатился, набирая скорость. Витька сидел у окна и смотрел на проплывающие мимо здания. Наверно, папа сейчас тоже где-нибудь в незнакомом городе. Витька вздохнул.
Кондиционер сделал своё дело: в прохладном воздухе ребята почувствовали себя лучше, разговорились, и слово за слово Витька выболтал Ромке всё — и о лодке, и о предательстве, и о деньгах на Луна-парк. Даже о папиной экспедиции упомянул.
Ромка глядел на друга сначала с сочувствием, потом с недоумением, а под конец с презрением.
— Если бы ты мне раньше всё это рассказал, я бы с тобой не поехал. Я не знал, что ты такой болван.
Витька отвернулся и опять стал смотреть в окно.
— Ром, пожалуйста, не бурди. Мне и так паршиво.
— А я из-за тебя весь день потерял.
— Знаю. Прости. Но она очень просила приехать. Написала, что хочет сказать что-то важное, — сказал Витька с отчаянием и сжал в кулаке розовое письмецо.
— А ты поверил? Ничего она не хочет сказать. Просто уловка, чтобы вымотать тебе последние нервы. Она же ни на что хорошее не способна! Есть люди, которые умеют только вредить.
— Ты прямо как мои родители, — грустно сказал Витька. — Не водись с ней, не водись…
— Родители плохого не посоветуют. А ты лопух. Жаль, что сразу не рассказал мне всё, я бы тебя отговорил.
— Не отговорил бы!
— Значит, денег не дал бы. Я думал, у тебя любовь, а тут издевательство одно.
— Самолёты, — сказал Витька.
Ромка ненадолго замолчал, рассматривая самолёты — ребята впервые видели их вблизи, — а потом, словно решив добить Витьку, выдал следующее:
— Просто подумай, где мы сейчас, где твои деньги с золотыми часами, где твоё доброе имя и от чего ты отказался. И всё благодаря ей! Скажи, что я неправ.
Витька промолчал — что он мог возразить? Ромка опять был прав, трижды прав, но Витьке невыносимо хотелось ещё разок посмотреть в глаза Луизе, снова схватить её за плечи и…
— Выходим, приехали, — окликнул Ромка. — Как говорится, назвался груздем, вылезай из кузова.
Ребята вышли и зажмурились от яркого солнца. Огромные белые самолёты, мечта каждого мальчишки, стояли совсем рядом, сверкающие и невероятно красивые.
— Жаль, фотоаппарат не взял, — прошептал Ромка. — Обалдеть!
Раздался оглушительный гул, и мальчики увидели, как самолёт поднимается в небо, уменьшаясь на глазах. Эх, в другое бы время здесь оказаться! К сожалению, Витьке было не до самолётов.
— Уже начало шестого, — заметил он. — Наверно, она в здании.
Двухэтажный аэропорт сверкал чистотой. Почти вся стена состояла из синего тонированного стекла. На разлинованной парковке стояли машины — такси. Наверно, Луиза с семьёй тоже приехала на такси, подумал Витька, а может, на служебном автомобиле. Но уж точно не на автобусе.
Витька впервые увидел разъезжающиеся двери на фотоэлементе и оробел. «Иди, иди», — подтолкнул его Ромка. Мальчики оказались внутри аэропорта и остановились возле кофейного киоска. Что делать дальше, они не знали.
— Ну, и где твоя Луиза? — спросил Ромка.
Витька метался. Почти везде проход был закрыт. Надписи на английском заставили его вспомнить школьные уроки: «Получение багажа», «Комната сдачи оружия»… Надо сдать свой перочинный ножик. Чудовищный женский голос из динамиков сделал объявление на английском.
— Мальчик, ты с кем? Сюда нельзя без предъявления документов! — сказала девушка в форме, когда он попытался подняться на второй этаж.
— Я провожающий. Одноклассница улетает! — соврал он.
— Какой номер рейса у твоей одноклассницы? — сочувственно спросила девушка.
Витька заглянул в письмо, назвал.
— Мне очень жаль, но у них уже начинается посадка, — с улыбкой сказала девушка, и Витьку поразила её вежливость. До сих пор все казённые люди ему хамили.