Пусть лучше никто не виноват, чем каждый припорчен.
И тогда все будет как прежде!
Излагать же идею никому нельзя – не поймут.
А Купец? Тоже забыть? Не-е-ет, коллега Купцов – иное дело: он стопроцентно виноват, вина его очевидна и доказана жизнью, поэтому возмездие свершится. Но поскольку проступок его от раздолбайства и недомыслия, а не по злобе и плану, то, претерпев положенное, будет он очищен страданиями и полноценно прощен. Лук ухмыляется, он давно уже все продумал насчет Купца, пусть только тот придет на помывку… А доносчика придется простить заочно, ибо на одной чаше весов праведный зуд мщения, а на другой – друзья, которых так не хочется лишаться, всех вместе и никого из них!
Лук уговаривает себя, подпихивает к придуманному решению, в то же время понимая, что – ну просто невозможно забыть и не думать, и не угадывать! Невозможно.
На секунду Лук дрогнул, вновь было взялся пережевывать версии, в попытках вычислить…
Но Лук хлопает себя по коленям, решительно встает: пора будить сменщиков.
Баста гадать! На дворе весна, а на небе – солнце! В свои преклонные двадцать три Лук все еще готов добиваться невозможного.
Лук и эвфемизмы
Эх, как мало в армии женских рук и ног… и остального!.. Трудно без женщин в миру, а в армии – совсем тяжело. Конечно, война – дело не женское, но ведь повседневная служба – не война, ПХД – не сражение, а замполит – не невеста… Суббота в войсках – и есть непременный ПХД (Парко-Хозяйственный День), который – как бы уборка по дому, но, увы… Те, кто несут боевое дежурство и те, кто в нарядах – всегда вне субботы, выходных и праздников, остальные – согласно жердочке, каждому строго определенной: офицеры мелкими праздными группками рассредоточились по канцеляриям и кабинетам, солдаты кто как… Деды, из военнослужащих срочной службы, как правило сачкуют, бездельничают, либо готовят обмундирование к дембелю, черпаки (старослужащие, но пока еще не деды) на легких халявных работах, а воины первого года службы трудятся всюду, куда их пошлет Родина и старшина. Или сержант, или офицер, или дед, или… Полно над тобой начальников, пока ты молод отслуженным в армии временем…
Дед, сержант и замкомвзвода Витя Кесель получил приказ построить узел (узел – это воинское подразделение, нечто вроде взвода, с правами роты), он зычно командует, а сам с беспокойством посматривает на своего старшину, прапорщика Петрика – ох, что-то задумал змей: усы шевелятся, а под усами улыбочка…
Прапорщик Петрик по единодушному мнению офицеров и солдат, самый злоедучий старшина во всем полку. И очень хваткий, хозяйственный. Солдатам тяжко, а офицерам напротив: все командиры линейных подразделений полка были бы счастливы иметь у себя такого старшину, однако он бессменно служит на первом узле, у майора Ковешникова.
– Тэк. Да. Ну что… Деды, два шага вперед! – Деды не спеша, как и положено дедам, выходят из строя, разворачиваются и выстраиваются в шеренгу, лицом к оставшимся.
Прапорщик задумывается на пару секунд и велит нескольким черпакам тоже выйти из строя и встать рядом с дедами.
– Тэк. Вот, теперь другое дело, примерно поровну. Наши господа деды скоро уходят на дембель, надо, чтобы у них надолго осталась добрая память о службе. Поэтому сегодня деды сами выбирают, что им делать. А разница такая: одна половина будет быторасить в казарме и карщетками драить полы, другая, с метлами и совками, с мылом, с песнями, пенисосит пыль и грязь перед казармами. Потом сравниваем, кто справился лучше и выставляем оценки в боевой листок. Вопросы есть? Вопросов н… Молчать. Молчать, я сказал! – Но Лук уже успевает выкрикнуть: «не по Уставу!».
Лук не ждал худого и не успел до построения сбежать к себе в кочегарку, теперь вот вляпался.
Прапор затеял прямое злодейство: дедам одинаково позорно мести плац на улице и «быторасить» в казарме. Всесоюзный армейский обычай таков, если речь идет о бытовых повседневных заботах, а не о боевом дежурстве: молодой старается, дед рядом стоит (лежит, сидит), дембель ждет. Молодым воинам, казалось бы, прямая выгода от возможного унижения дедов, но и они уже, недолго прослужив, – глазами и сердцами – там, в лучезарном будущем второго года службы и им не улыбается перспектива остаться вечно молодыми, даже под мудрым руководством товарища прапорщика.