Боже, почти три года потрачены впустую. Может ли человек простить это? Может ли отец простить это? Я отняла у него три года жизни нашей дочери.
“Я не позволю Марчетти забрать ее”, - прохрипел Лука. Конфликт и замешательство вспыхнули во мне от его заявления. Я не хотел войны. “Я найду способ нарушить это соглашение”.
“Марчетти согласился, что если дети не любят друг друга, у нас будет выход”, - сказал я. “Вероятность того, что они влюбятся, невелика”.
“Каждая женщина, которая выходит замуж за Марчетти, умирает”, - процедил он сквозь зубы. “Я найду способ разорвать это соглашение”.
Решимость на его лице сказала мне, что он не шутил.
- Тогда мы сделаем это вместе.
Я говорил искренне, хотя в груди у меня болело.
Мой муж не любил меня.
Глава Пятьдесятчетвертая
LUCA
Я
прошло две недели с тех пор, как она спасла меня.
Мы погрузились в непростую рутину. Пенелопа была единственной, кто не обращал на это внимания.
Пока Марчетти пытал меня, я не думал ни о чем другом, кроме своей семьи. Моя дочь. Моя жена. О том, чтобы увидеть их еще раз перед смертью.
И вот, они были здесь. Со мной. Я увидела свою прекрасную малышку улыбающейся и счастливой. Она знала меня. Она ничегознала.
Несмотря на гнев из-за того, что я упустила годы жизни моей дочери, было бы трудно игнорировать тот факт, что Маргарет хорошо воспитала нашего ребенка. Она была добросердечной, счастливой и такой чертовски красивой. В течение нескольких часов слова Маргарет вибрировали в моей груди.
Мы сделаем это вместе.
Это было то, что мы должны были делать с самого начала. Мы бы избавили друг друга от стольких душевных страданий и проблем. Но мы не могли вернуться. Мы были здесь, и единственное, что было у нас впереди, - это будущее.
Она любит меня. В ее слова было трудно поверить, но мое сердце впитало эти три маленьких слова. Она любит меня.
Я тоже любил ее. Так чертовски сильно, что было больно дышать. Каждый божий день без нее был пыткой. Были дни, когда я изо всех сил пытался поверить, что они здесь, и я шел проверить, как они.
Просто чтобы убедиться, что мне это не приснилось.
Я вошла в спальню своей дочери и обнаружила, что она спит, ее вьющиеся черные волосы разметались по подушкам и покрывалам, брошенным на пол. Даже во сне она улыбалась.
Подобрав с пола одеяло, я накрыл ее маленькое тело. Ее глаза затрепетали и открылись.
- Папа, - сонно пробормотала она.
“ Ш-ш-ш, - тихо прохрипел я. - Спи снова, принцесса.
Она вздохнула и повернулась на бок. - Спокойной ночи, папа.
- Спокойной ночи, моя маленькая принцесса.
Стараясь ступать мягко, я вышел из ее комнаты и направился в спальню моей жены.
Dé-jà vu.
Это вернуло меня к тем дням, когда я наблюдал, как она спит под крышей своей матери. Вот и все для личностного роста.
Я сел на диван справа от ее кровати. Она спала так, как я помнил. Она спала как наша дочь. На боку, с мягкой улыбкой на губах. Лунный свет лился в окно, отражаясь в ее темных волосах. Луна освещала ее мягким светом, делая похожей на Мадонну с одной из старинных картин эпохи возрождения.
Я любил ее. Каждым вздохом. Каждым ударом сердца. Каждой мыслью.
В тот момент, когда глаза этой пятилетней девочки встретились с моими, мне захотелось защитить ее. Эти синие глубины океана очаровали меня. Что-то в ее глазах говорило мне. Той ночью в "Искушении" я знал, что она моя. Я принадлежал ей все это время.
Она хотела вернуться к своей семье. Я не мог этого допустить.
Мое сердце сжалось от боли.
Я только что вернул ее, а она уже хотела уйти от меня. С моей дочерью!
Погруженный в свои мысли, я наблюдал, как спит моя жена, как ровно поднимается и опускается ее грудь во время сна. По крайней мере, у нее было достаточно покоя, чтобы заснуть. После долгих лет беспокойных поисков было трудно найти сон.
“ Что ты здесь делаешь? Ее мягкий голос вернул мое внимание к ней.
Мои губы скривились. Я сидел в ее комнате каждую ночь, как только получал достаточно. Это было единственное успокоение, которое я находил ночью.
“ Ты прекрасно выглядишь, миа белла, ” пробормотал я, наблюдая за ней. Она не двигалась, ее тело застыло, но она не сводила с меня глаз.
“ Почему ты здесь? ” тихо спросила она, игнорируя мой комплимент. Выражение ее лица было мягким, но осторожным. Как будто она боялась, что мои следующие слова причинят ей боль.
У меня вырвался сардонический вздох. Я скорее отрезал бы себе член, чем причинил ей боль. Она была для меня всем. Mia vita. Моя жизнь.