— Эй, мы вообще-то здесь первые. А этот парень вообще еще мал, чтобы ходить по клубам.
Маттео и я уставились на этого идиота. Должно быть, он имел в виду Маттео, и, конечно же, был прав. В его пятнадцать, Маттео не должны пускать в ночные клубы, подобные этому, а еще был я – но из-за моего телосложения все думали, что я старше.
Маттео и я обменялись взглядами и подошли к пиздаболу. Его бахвальство начало таять, стоило мне остановиться прямо перед ним.
— Какие-то проблемы?
— Это закон, — сказал он.
На лице Маттео засияла акулья усмешка, часами натренированная до идеала перед зеркалом.
— Может, для тебя.
— С каких пор мальчишек пускают в клубы? Это какие-то связи или что? — заявил говорящая голова вышибале.
Маттео всегда был в шаге от того, чтобы продемонстрировать свой нож каждому, и я был почти готов позволить ему повеселиться, когда заговорила одна из женщин в очереди.
— Мне он не кажется мальчиком, — флиртуя, кивнула она в сторону Маттео.
— А ты похож на мое будущее завоевание, — добавила девушка рядом с ней, улыбнувшись мне.
Я приподнял бровь. Маттео с его обаянием солнечного мальчика всегда был магнитом для девушек, но и мой шарм жестокого хищника работал без перебоев. Обе женщины были высокими блондинками, буквально ходячим сексом.
— Пусти их, — сказал я вышибале. Он убрал ограничительную ленту, чтобы они смогли проскользнуть. — А он и его друзья отныне в черном списке «Сферы», — добавил я.
Заходя в клуб, мы слышали их недовольное нытье, но мне было по хер. Я приобнял блондинку рядом с собой, которая в ответ сжала мою задницу и одарила соблазнительной улыбкой.
Маттео и другая девчонка уже утроили сражение своих языков.
— Здесь есть место, где мы могли бы трахнуться? — спросила блондинка, прижимаясь ко мне.
Я ухмыльнулся. Все как я люблю. Тип женщин, которые не работают, легко ложатся в постель и не задают вопросов.
— Конечно, — ответил я, дотягиваясь до ее задницы и сжимая ее.
— Твой член такой же впечатляющий, как и ты? — спросила она, пока мы шли через заднюю дверь в кладовку.
— Сама узнаешь, — прорычал я, и, о да, она узнает. Стоило двери закрыться, как она встала на колени и буквально высосала из моего сознания любую здравую мысль. Мой член был покрыт ее красной помадой, пока она сосала как истинная профессионалка. Я откинул голову назад и закрыл глаза.
— Блядь, — прошипел я, когда она взяла меня глубже. Она была лучше, чем любая другая шлюха, с которой я был ранее, а эти женщины тратят годы, чтобы довести свои навыки до совершенства. Я расслабился у двери, находясь все ближе и ближе к тому, чтобы кончить ей в горло.
Она приподнялась и на мгновение напряглась, чем возбудила внутри меня подозрения. Инстинктивно я распахнул глаза мгновением ранее, чем она воткнула что-то в мое бедро. Я отпрянул, ударяя ее по руке. Она выронила шприц, но заново потянулась за ним. Схватив ее за горло, я отшвырнул ее от себя. Ее затылок ударился о полки с тошнотворным хрустом, а затем ее тело сползло на пол. Тяжело дыша, я уставился на шприц. Что за дерьмо она хотела вколоть мне?
Я натянул штаны и подошел к ней. Я не надеялся найти пульс, ее шея была выгнута под углом, который не оставлял сомнений в том, что она мертва. Я склонился над ней и стянул с нее штаны, обнажив бедренную кость. Там был шрам, который остается после сведения тату. Я хорошо знал, что там было изображено: скрещенные Калашниковы - символ Братвы, которым они украшают каждую из своих шлюх.
— Блять, — проворчал я. Это была ловушка, куда я прямиком попал, идя на поводу у своего члена, а не мозга, наплевав на осторожность. Неужели случай с моим кузеном ничему меня не научил?
Я вздрогнул. Маттео. Блять. Я вылетел из помещения, выискивая другие дальние комнаты. Ни одного признака него или другой, несомненно подставной, шлюхи. Я промчался через танцпол, выискивая малейший след моего брата, но его нигде не было видно. Где он?
Я направился к выходу, мимо очереди у дверей, зашел за угол, пока не оказался на небольшой аллее позади «Сферы». Маттео был занят тем, что направлял ее голову. Его глаза, конечно же, были закрыты. Мы такие ебанные идиоты. Никакой охуительный минет не должен стать причиной нарушения главного правила: никому нельзя доверять.
Шлюха потянулась за чем-то в сумке.
— Маттео, — закричал я, доставая пистолет. Его глаза резко открылись, выражение его лица было смесью раздражения и смущения прежде, чем он понял, что она держит в руке. Он потянулся за ножом, когда она подняла шприц для укола. Я выстрелил и пуля прошла точно сквозь ее голову. Ее тело упало, шприц выпал из ладони.
Маттео уставился на женщину, держа в руке нож и выставляя на всеобщее обозрение свой стояк. Я подошел к нему и показал шрам на ее бедре.
— Мне, правда, жаль, что она не дала мне кончить прежде, чем попыталась убить, — пробормотал он.
Я выпрямился, а затем поморщился.
— Почему ты все еще не натянул штаны? Нет ни одной причины, чтобы ты продолжал щеголять своими яйцами.
Он надел штаны, застегнул ремень, а затем посмотрел на меня.
— Спасибо, что спас мою задницу, — он ухмыльнулся мне на мгновение. — Хотя бы у тебя был счастливый финал прежде, чем твое «завоевание» попыталось тебя убить?
Я покачал головой.
— Братва почти поймала нас. Мы оба вели себя как гребанные идиоты, позволив этим тупым шлюхам обвести нас вокруг собственных же членов, будто мы похотливые мальчишки.
— Мы и есть похотливые мальчишки, — пошутил Маттео, убирая нож.
Я посмотрел на лежащий труп.
— Другая потаскуха тоже мертва? — спросил Маттео.
Я кивнул.
— Я сломал ей шею.
— У тебя впервые два женских трупа, — произнес он с тенью беспокойства, его глаза изучали мое лицо, выискивая, бог знает что. — Ты чувствуешь вину?
Я уставился на расплывающееся на бетоне пятно крови и безжизненные глаза женщины. Злость была главной эмоцией внутри меня. Гнев за то, что я стал такой легкой мишенью, что думал, будто бы симпатичная женщина не представляет угрозы. Я пылал от ярости от того, что Братва пыталась убить меня – и, что еще хуже, Маттео.
— Нет, — ответил я. — Единственная вещь, о которой я сожалею, что убил их прежде, чем они ответили на вопросы. Теперь нам стоит отыскать ублюдков из Братвы и получить информацию от них.
Маттео взял шприц, и я напрягся, переживая, что он случайно может выдавить на себя яд. Я не сомневался, что то, что было в шприце, вело к мучительной смерти.
— Нужно узнать, что внутри.
— Сначала нам нужно избавиться от двух тел – прежде чем кто-то из гостей или полиция найдут их, — я прислонил телефон к уху, звоня Чезаре. — Ты нужен мне в «Сфере». Немедленно.
— Понял. Буду через десять минут, — ответил Чезаре голосом, будто бы я разбудил его.
Чезаре был скорее моим человеком, чем отца, и я верил, что он сможет держать рот закрытым, когда это требуется.
— Отец не обрадуется, — сказал я.
Маттео одарил меня веселым взглядом.
— Ты о том, что мы попали в ловушку, или о том, что Братва пыталась прикончить нас?
— О первом, ну, может, и о втором.
— Я начинаю уставать от того, что люди пытаются нас убить, — пробормотал Маттео, его тон был непривычно серьезным.
Я глубоко вздохнул.
— Ну, как есть. И как всегда было. Мы не можем доверять никому, кроме друг друга.
Маттео покачал головой.
— Посмотри на отца. Он не доверяет никому. Даже Нине.
Он правильно делал, что не доверял своей жене, учитывая, как он над ней издевается. Браки в нашем мире редко сопровождает доверие, еще реже – любовь.
ГЛАВА 3
