Однако в другом случае память Станиславу Шушкевичу не изменяет. В момент голосования по вопросу ратификации так называемых Вискулевских (Беловежских) соглашений, подписанных президентами России, Украины и самим Шушкевичем, уже ставшим председателем Верховного Совета Республики Беларусь, Лукашенко просто не было в зале. Как ни старается его биограф выделить Лукашенко из числа депутатов, уверяя нас, что «только один из них набрался смелости и сказал свое твердое "нет!"»49, у него ничего не получается.
«Всем известно и протокольно зафиксировано, — утверждает Шушкевич, — его не было при голосовании. Я думаю, это вариант изворотливости и сверхчутья к опасности. Его не было. Его просто не было в зале! Все ведь знают, что против выступал один только Тихиня»50.
Да, Лукашенко появился в зале уже после голосования. Как видим, и в речах, и в поведении особой последовательностью наш герой не отличался. Хотя, может быть, в этом и есть отличительная особенность — если не одна из причин — его последовательного восхождения?
«Ребята, идите к нам!»
Однако Лукашенко всегда твердо знал, чего хочет. Одновременно с запретом деятельности компартии депутаты Верховного Совета попытались запретить и деятельность белорусского комсомола, но в суете внесли упоминание о ЛКСМБ только в один пункт — тот, который касался запрета на пользование партийной и комсомольской собственностью. Таким образом, организация была как бы прихлопнута, но продолжала существовать. Как уже говорилось, я работал тогда секретарем ЦК комсомола Беларуси. В последние дни сентября нам удалось собрать пленум ЦК, чтобы обсудить вопросы дальнейшего существования организации.
На этот пленум не пришел ни один из депутатов, когда-то выдвинутых в парламент комсомолом. Но зато пришел Александр Лукашенко.
Мне кажется, это запомнилось всем.
Он вышел к трибуне, огромный, сильный, вполне уверенный в себе. Речь сумбурна, но смысл ясен: ребята, вас обидели зря. Ни к какому путчу вы не имеете отношения. Идите к нам, становитесь молодежным резервом группы «Коммунисты за демократию». Мы вас защитим, поддержим. Родине нужна сильная молодежная организация.
Его провожали овациями. И это понятно: он, как всегда, говорил то, что все хотели услышать.
Правда, потом взял слово второй секретарь Гродненского обкома комсомола Анатолий Козелецкий. Вот, сказал Толя, пришел умный человек, который понимает, что молодежная организация нужна. Но он считает, что она нужна — ему. Он думает о будущем — своем. Мы должны подумать о своем. Мы не можем продаваться первому встречному политику…
Лукашенко ушел с пленума, не дождавшись его конца. Он-то знал, что его речь будет опубликована в газете «Знамя юности» — одной из самых тиражных в тот период.
Собственную задачу минимум здесь он выполнил — засвидетельствовал публично свою внимание к молодежи. Восхитил слушателей, которые разъехались по республике, чтобы транслировать его слова. Конечно, это только минимум: никаких решений по его речи не принималось, и структуру, способную, например, собирать подписи для выдвижения его в президенты, он пока не заполучил. Но Лукашенко вовсе не выглядел расстроенным. Он умел ждать.
Тем более что президентского поста в Беларуси еще и не было…
Глава четвертая. «Молодые волки» сбиваются в стаю
Кто защитит демократию?
Как ни парадоксально, впервые о целесообразности введения президентства в Беларуси заговорили коммунисты — причем в 1991 году. К очередной сессии Верховного Совета ЦК КПБ готовит пакет законопроектов: о введении поста Президента Беларуси и выборах Президента тут же на сессии. А заодно и о правовом режиме чрезвычайного положения.
Таким образом, первый секретарь ЦК Малофеев рассчитывал стать на этой сессии президентом, ввести в Беларуси чрезвычайное положение и «навести в республике порядок». Иными словами, решительно покончить с оппозицией, возможно, заодно сместить Кебича и приструнить умеренных реформаторов.
Разумеется, это не могло устроить никого из остальных игроков. С таким президентством власть переходила бы в руки нелюбимого всеми ЦК КПБ — то есть, тех, кто ее так бездарно уронил в 1990 году.
В первую очередь это не устраивало Александра Лукашенко.
И вот 25 мая 1991 года в «Народной газете» (печатном органе парламента — самом тиражном и популярном тогда издании) появляется статья депутата Александра Лукашенко «Диктатура: белорусский вариант?».
50
Стенограмма беседы с С. Шушкевичем. Против ратификации соглашений проголосовал только Валерий Тихиня. Он был единственным депутатом Верховного Совета Республики Беларусь, кто публично обвинил Шушкевича в превышении им полномочий председателя коллегиального органа.