Погребальный костёр сложили на огромном корабле Гринггорни. На него в лучших одеждах уложили тело бога весны и его молодой жены Нанны, которая не перенесла великого горя и умерла в тот же день. Потом на него ввели и жеребца Бальдра, под седлом, в богатой, украшенной золотом сбруе. Один надел на палец своему мёртвому сыну кольцо Драупнир и что-то прошептал ему на ухо. Что именно, не узнал никто.
Оставалось лишь разжечь костёр и спустить корабль на воду, но он был столь тяжел, что никто из богов, даже сам могучий Тор, не мог сдвинуть его с места, как они не пытались.
Асы пришли в недоумении. Тут к ним обратился один из гримтурсенов, находившихся тут:
– У нас, в лесах Ётунхейма, одиноко живёт великанша Гироккин, которая обладает силой ста самых могучих мужей нашей страны. Пошлите за ней, и она вам поможет.
Асы послушались совета, отправили в страну великанов гонца, и Гироккин сейчас же явилась к ним, прискакав в Асгард верхом на исполинском сером волке, в пасти которого вместо уздечки была ядовитая змея.
При виде её Тор невольно взялся за свой молот, но Всеотец остановил его руку.
– Смерть все примиряет, – сказал он. – Зачем убивать того, кто пришёл тебе помочь?
Громовержец проворчал что-то себе под нос, но оружие опустил.
Тем временем великанша спешилась, ухватилась руками за нос корабля и легко стащила его в море.
Боги подожгли костёр, и пылающий корабль, уносимый свежим ветром, стал удаляться от берега.
Ломая руки, Фригг обратилась к богам:
– Кто из вас хочет заслужить мою величайшую благодарность, поедет в царство мёртвых и умолит Хель вернуть Бальдра за любой выкуп?
Никто не решился на столь тяжкое дело, все стояли с опущенными от смущение глазами. Согласился лишь удалой Хермод. Он только попросил дать ему Слейпнира, коня Одина, и тотчас же отправился в путь.
Девять дней и ночей скакал он по тёмной дороге, которая вела вниз, в совершенно беспросветный мрак. Он ничего не видел, пока не оказался у реки Гьелль, где находился мост, выстланный мерцающий золотом. За ним находились мрачные владения Хель.
На страже около моста стояла дева Модгуд. Удивилась она, увидев невиданного всадника, спросила:
– Кто ты такой? До тебя прошли пять полчищ мертвецов, но они все вместе не производили столько шума, сколько ты один. Мост под тобой грохочет. И ликом своим ты не похож на мертвеца. Зачем ты едешь к Хель?
Хермод ответил ей:
– Мне нужно увидеться разыскать Бальдра. Ты не видела его?
– Бальдр проезжал по мосту. За девять дней до тебя.
Расспросив о дороге, Хермод продолжил путь. Вскоре оказался у высоких решётчатых ворот. Пришпорил Слейпнира и тот легко перепрыгнул ограду, не задев её.
У мрачных палат спешился, привязал коня к коновязи и вошёл внутрь.
Там оказалось неисчислимое количество людей, а на самом почётном месте подле царицы страны мёртвых находился его брат Бальдр.
Хермод принялся упрашивать Хель отпустить Бальдра, суля ей огромный выкуп за него.
Хель рассмеялась, и от её смеха Гермоду стало еще страшней.
– У меня золота не меньше, чем у вас в Асгарде. Что другого можете предложить мне?
Посланец богов ничего сказать не мог, продолжая упрашивать Царицу царства мёртвых, говоря, что плач великий на свете от смерти Бальдра, все в трауре.
Хель усомнилась в том, что все действительно скорбят по богу весны. Сказала гонцу богов:
– Нет, мне ничего от вас не нужно. Но я не так зла, как думают обо мне боги. Пусть они обойдут весь мир, и, если убедятся, что всё в нём, и живое и мёртвое, плачет по Бальдру, если он действительно всеми-всеми любим, то приезжай ко мне снова с этой вестью, и я отдам тебе Бальдра. А до тех пор он будет у меня. Ступай домой, ты – первый, кого я отпускаю из своего царства обратно.
Гермод уже готовился повернуть в обратный путь, но его остановил Бальдр:
– Возьми кольцо Драупнир, которое мне дал с собой Один, верни его отцу. Это докажет ему, что ты меня видел и говорил со мной.
Подошёл к гонцу сумрачный лицом Хёд и тихо сказал Гермоду:
– Скажи асам, что это не я виноват в смерти Бальдра. Скоро его убийца сам признается в этом.
С тем гонец вернулся в Асгард. Узнав от него об условии Хель, боги сейчас же разошлись в разные стороны, чтобы обойти весь мир, и чем дальше они уходили, тем радостнее становилось у них на сердце, потому что всё, что только встречалось им на пути, плакало по Бальдру. Горевали люди и великаны, гномы и эльфы, звери в лесах и птицы в небе. Даже рыбы в воде и те плакали. Рыдая, не могли удержать слёз цветы и роняли их на землю чистейшей росой. Плакали деревья, с веток которых дождем падали капли сока или смолы. Металлы и камни покрывались слезами влаги. Плакала и сама земля, холодная и мокрая, не согретая теплым дыханием бога весны…