Она подталкивает мои руки к своей рубашке и закрывает глаза, когда я, целуя ее, расстегиваю пуговицы. Она пахнет апельсинами и девчачьей сладостью.
Стаскиваю рубашку с ее плеч, тяну вниз по рукам и расстегиваю бюстгальтер. Черт, у нее красивая грудь. Больше, чем мои ладони. Я скольжу взглядом по плоскому упругому животу. У нее тело девушки, которая без особого стеснения катается на доске в одном бикини: загорелое, с нужными изгибами и хорошими мышцами. Я хочу забыться в ней, хочу ощутить ее облегчение, почувствовать необходимость сокрушить ее способность все контролировать. В кои-то веки мне хочется подольше остаться в постели, не гасить свет и болтать всякую чепуху, целуя ее идеальное тело.
Но я чувствую, как напрягается ее живот, как она просто хочет двигаться вперед и, не останавливаясь, получить то, чего хочет.
Так вот, значит, как чувствуют себя со мной женщины, когда я рассеян и нуждаюсь только в сексе?
Наклонившись, целую ее подбородок, губы, раскрывая их своими. Ко мне в рот ныряет ее маленький и мягкий язычок, и вместе с легким оттенком аромата пива, она по-прежнему пахнет апельсинами. Представляю, как она берет один в баре и, задумавшись о чем-то, лениво выдавливает из него сок, а потом добавляет в напитки.
— Давай, — шепчу я, посасывая ее нижнюю губу. Прояви себя как-нибудь. — Потрогай меня, — она проводит языком по моей верхней губе и сдавленно всхлипывает. — Нет ничего странного в том, чтобы хотеть это. И я тоже хочу. Ты не делаешь сейчас ничего предосудительного.
Она неуверенно обнимает меня за шею одной рукой, раздвигает ноги и притягивает меня к себе,
давай
ближе
да-а-а.
Я чувствую, как, отдаваясь процессу, она становится податливее подо мной. Одной рукой поглаживая меня по лицу, она другой обхватывает член. От ее прикосновения он становится еще тверже. Я вдыхаю ее сладкий цитрусовый аромат и наклоняю голову, чтобы втянуть в рот мягкий сосок, а когда он твердеет от касаний моего языка, не могу сдержать стон.
Я начинаю стаскивать с нее юбку.
— Ох, блин, — произносит он, закрыв рот рукой и смеясь.
Замерев, я смотрю на нее.
Черт возьми — ну конечно же, сейчас окажется, что она только что вспомнила о своих месячных.
— Что такое? — как можно спокойнее спрашиваю я.
В ее широко раскрытых голубых глазах — игривая просьба об извинении.
— Я не брила ноги… какое-то время.
Я выдыхаю, а от облегчения мои руки становятся неуклюжими, когда наконец снимаю с нее юбку.
— Не беспокойся. Я тоже.
Она хихикает, а когда я смотрю на нее, она меня просто потрясает. Замерев под моим взглядом, позволяет оглядеть ее с ног до головы. Может, у нее и небритые ноги, но это не заметно. Достаточно сказать, что Логан — натуральная блондинка, и все остальные, обычно прикрытые бикини части ее тела заставляют меня изойти слюной.
Только когда оказался над ней, расположившись между ее бедер, замечаю, насколько она расслаблена, лежа обнаженной передо мной, что я готов оценить это в полной мере: для Ямочки сейчас никого не существует, кроме нее самой.
Большинство девушек не приходят ко мне домой исключительно ради собственного удовольствия. Как бы не убеждали в обратном, они хотят отношений со мной, обожания. Им хочется, чтобы я захотел чего-то большего с ними, помимо одной ночи. Чтобы они понравились мне за пределами спальни.
Но Логан, похоже, не сильно волнует, что я про нее подумаю, или даже увидимся ли мы с ней снова. Она использует меня.
Я ощущаю острую боль от собственной ненужности и тепло уважения к ней одновременно.
Она начинает покусывать свою сладкую нижнюю губу.
— Все в порядке?
Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох и выдох.
— Просто смотрю на тебя, — отвечаю я. — Ты… — ты меня удивила. — Ты охрененно красивая.
Она даже не благодарит меня. Она вообще никак не реагирует, только смотрит на меня из-под отяжелевших век.
Провожу рукой по ее груди — полной и с маленькими розовыми сосками — и спускаюсь к упругому животу. Она всем телом подается навстречу моим прикосновениям.
— Можно я поцелую тебя здесь? — спрашиваю я, пальцами едва касаясь ее между ног. Она там мягкая и достаточно влажная, чтобы искушать меня, но все же не достаточно, чтобы я был уверен, что она взорвется бомбой, как я того и хочу.
Она слегка качает головой и широко улыбается.
— Нут уж, сэр. Это нечто особенное.