Хороши детские стихи Анатолия Отлетова, ведущего «Литературной гостиной» — городского клуба любителей литературы.
Исполнены жизненной правды, напряженного психологизма новеллы Ольгери. Под таким псевдонимом публикуется в «Стожарах» преподаватель психологии одного из вузов города — яркая, многообещающая в творческом плане личность.
Первая книга Заржицкой об интересных приключениях смышленых динозавриков привлекла внимание читателей и собратьев по перу, показала, что Элина Ивановна обещает стать хорошим прозаиком.
О книгах Людмилы Шпак, сказочницы и книжного дизайнера уже много говорилось в печати. Она соединяет в себе высокохудожественные тексты и добротное полиграфическое исполнение и уже по достоинству оценены специалистами: Людмила Николаевна, автор четырех сборников сказок, — дипломант харьковского фестиваля «Світ книги-2003».
Юрий Пусов — воспитанник «Джерела», ибо посещает секцию более пяти лет. Он пишет прозу в стиле Стивена Кинга, имея при этом свой почерк, свой талант.
Ирина Прокопенко и Зинаида Гриева, основавшие в свое время «Джерело» и долгие годы руководившие его работой, тоже продолжают оставаться в писательском строю. У Ирины Николаевны вышли две книги. Зинаида Николаевна недавно выпустила сборник сказок, а также несколько фантастических повестей для подростков. В этом году она была награждена премией имени Владимира Сосюры. Пользуясь случаем, мы поздравляем дорогую Зинаиду Николаевну с тем, что международное литературное сообщество высоко оценило ее творчество.
Особенные слова хочется сказать о Марине Тумановой. Ее первый роман «Медовый лес» стал открытием для читателей, среди которых как подростки, так и люди весьма почтенного возраста. Это умное, глубокое, многоплановое произведение, отличающееся цельностью сюжета, богатством образов, красочностью и неподражаемостью языка. Сейчас готовится к выпуску продолжение этой книги.
Что ж, Любови Борисовне не откажешь в даре оказываться рядом с самородками. Так было и в 70-е, и в 80-е, и в 90-е годы. На протяжении 1995-2004 годов Любовь Борисовна тесно общалась с такими мастерами слова, как Константин Чернышов (кстати, земляк Любовь Борисовны, воспитанник того же классного руководителя, что был и у нее, — Примеч. составителя), Виктор Корж, Владимир Сиренко…
Суметь увидеть одаренного человека, восхититься им, поддержать его и рассказать о нем другим — для этого надо самому быть талантливым, одухотворенным человеком. Счастье, что рядом с нами именно такой человек — Любовь Борисовна Овсянникова. Красивая женщина. Богатая душа. Добрый гений.
Любовь Овсянникова: кто она?
Статья юбилейная, приурочена к 50-летию Любови Овсянниковой, опубликована 15 июля 1997 года в газете «Днепровская панорама». К ней приложена подборка стихов, но они не являются главной фигурой этого повествования. А также в статье была новая фотография юбиляра, молодой в свои полвека!
Читая эти строки, которым скоро исполняется двадцать лет, я вижу, что журналисту в такой публикации не дают развернуться и пресловутые «120 строк в газету», и драконовски сухой журналистский стиль, порой приводящий к искажению информации, к появлению темных мест.
Так, например, Любовь Борисовна ушла из науки не по своей болезни, а потому что по болезни отошел от дел ее научный руководитель и темы, которые он вел, свернули. Конечно, она тоже перенесла это болезненно. Это ведь ломка всей работы! Это выход из наезженной колеи и переход на новые темы, что сравнимо с перелетом на другую планету. Но это же придает ситуации другую окраску!
Или вот еще. После прочтения статьи остается впечатление, что Любовь Борисовна перенесла стресс, связанный с завершением научной карьеры, и на этой основе ударилась в поэзию. Но это совершенно не так! Она всегда писала, и писала прекрасно.
Расскажу такую историю. Ее тетради с ученическими сочинениями по литературе учитель попросил оставить в школьном музее и на протяжении многих лет читал их на уроках своим ученикам. И вот один ученик стащил эти тетради и с ними поехал во Львов поступать в вуз. Не поступил. Дабы подсластить пилюлю, решил прокатиться в Крым на отдых. Там у него закончились деньги… Короче, пустился мальчишка во все тяжкие. И только наличие этих тетрадок на месте преступления помогло изобличить убийцу.
Помню, шла летняя сессия второго курса, когда Любовь Борисовну срочно выдернули прямо с экзамена и увезли в областную прокуратуру на допрос и опознание этих тетрадок, измаранных кровью жертвы. Конечно, я поехал с ней. Бедная, она была в ужасе! Об этом можно прочитать в ее воспоминаниях «Когда былого мало».
Так вот, любовь к творческому слову у Любови Борисовны была всегда, она с нею родилась. И после окончания школы совсем не зразу решила поступать на мехмах — бродили в ней мысли о филологическом факультете. Но в принятом решении убедило совершенно справедливое наблюдение, что не все великие писатели были филологами.
А стихи она начала писать потому, что вырабатываемая ее интеллектом творческая закваска, долгие годы уходящая на научную работу, вдруг резко осталась без применения. Да без стихов она бы просто захлебнулась в ней!
И таких не проясненных моментов в газетных статьях, к сожалению, много.
— Я женщина такая… — с аналитическим складом ума. Теория относительности, математическая логика, сопротивление материалов — вот что меня влекло с самого детства. Потому-то после школы вопрос выбора профессии передо мной вовсе не стоял — прямиком пошла в университет. На мехмат, естественно.
— И сразу поступили?
— Разумеется.
— В те-то времена…
— Так у меня же Золотая медаль была!
— И что потом?
— Потом был университет. Наш, днепропетровский. После окончания — Институт геотехнической механики, младший научный сотрудник. Поначалу интересно было. А потом… словом, перешла в ДХТИ (Днепропетровский химико-технологический институт, — Примеч. сост.), преподавала. И снова поняла: что-то здесь не то, не получаю я морального удовлетворения. А может, просто я не из тех, кто задерживается на одном месте? Помните, как пел Виктор Цой: «Перемен требуют наши сердца». Я, наверное, из таких людей. Очередным местом прописки стал ВНИИмехчермет — появился в нем новый младший научный сотрудник, механического направления.
— ?!
— Вы что думаете, я чинила какие-то приборы, технику? Моя профессия – это теоретическая механика. Поэтому занималась наукой. И безмерно счастлива, что судьбой было мне отмерено отдать ей пятнадцать лет моей жизни. Маловато, конечно. И успела я совсем не много: 22 публикации, 11 изобретений, причем все запатентованы. Но ведь грянули перемены…
— И какую же, если не секрет, вы разрабатывали проблему?
— Износостойкость оборудования в запыленных средах. На примере Приднепровской ГРЭС и не только. Весь Союз, уже бывший, тогда объездила, все аглофабрики — от Сургута до Кривбаса — изучила досконально. Но…
— Но?
— Увы, случились неприятности со здоровьем. Повторюсь — а тут перемены в стране, другое отношение к науке… И пришлось изменять все в корне. Всю свою жизнь, что, признаться, оказалось делом очень трудным: ведь я по натуре непоседливая.
— И во что это вылилось?
— Оклемалась. Перешла на работу без командировок — на областную книжную типографию, куда требовался инженер по оборудованию. Там меня очень хорошо приняли. Долго я привыкала к новой среде, тосковала…
Но верх взяла привычка жить дальше, искать интересное, размышлять. Думала я, думала, и сами по себе, нежданно-негаданно, родились стихи.
— Наверное, грустные…