— А орки не могут снова напасть на нас?
— Не знаю. Наверное, могут. Но у нас сейчас большие силы. Много магов. Тёмные, если орки нападут, объединятся со светлыми. Потом у нас, оказывается, есть дракон. Пройдётся по рядам орков, и поляна с жареным мясом готова!
— А почему он сказал, что у меня второй уровень?
Тимон некоторое время молча смотрел на меня, потом почухал тыковку, и честно признался: — Не знаю.
— Понимаешь, — продолжил он, — Драконы в этих делах не ошибаются. Если он говорит, что у тебя второй уровень, то это так и не иначе! И потом, ты же сотворил боевой пульсар, а для этого необходим второй уровень.
— Но все говорят, что это было при спонтанном выбросе, а при нём всякое бывает.
— Чепуха, — поморщился Тимон. — Даже при спонтанном выбросе, если у тебя нет второго уровня, получится что-нибудь ниже второго, но никак не выше! Подожди! — он посмотрел на меня круглыми глазами, — ты же не знал заклинания!
Наступила моя очередь чухать тыковку.
— Ну, не знал. И что?
— Я слышал, — неуверенно сказал Тимон, — что магические действия без заклинаний могут производить только высшие.
— Не выдумывай! — фыркнул я — Если бы я был высшим, то сейчас тут бы не сидел!
— Может быть, может быть, — задумчиво сказал Тимон, — ты, всё-таки, поосторожнее будь!
— Поосторожнее в чём?
— А в желаниях. А то пожелаешь, чтобы я пропал — бах, и меня нету!
Так. Шутить изволите? Я с нехорошим интересом осмотрел своего друга.
— Знаешь, Тимон, у меня сейчас что-то такого типа и возникло! Дай-ка, я попробую!
— Эй-эй! Не надо! — Тимон всполошено вскочил с кровати, — я пошутил!
— А ты думай, когда подаёшь ценные идеи!
— Да ладно тебе! — Тимон снова удобно расположился на кровати.
Сон не шел. Овец считать было в лом, пришлось думать, благо есть чем. Оставался один день до начала учёбы. Это же надо! Прошло всего четыре дня, а сколько всего произошло! Я вдруг осознал, что уже не так сильно хочу домой, вернее совсем не хочу. Здесь интереснее. Конечно, домой я вернусь из принципа, но для этого надо много знать и уметь. Я представил себе, как я, конечно, к тому времени — могучий маг, появляюсь дома. Трепещите все! Ха!… А всё-таки, неужели было уничтожено всё, что связывало меня с домом? Ну, не верится, что все не помнят и не верят! Это надо же было убрать все вещи, стереть всем память. Огромная работа! Чтобы мама или папа не помнили меня! Брат, с которым мы столько всего переделали и переломали! Не укладывается в голове! Ладно. Утро вечера мудренее…
Глава 12. Из грязи в князи.
Проснулся я внезапно. Скатился с кровати и тут же отскочил на пару шагов. Очень вовремя! Лента воды, распластавшись в воздухе, хлюпнулась на подушку, простынь и откинутое одеяло. Тимон с кружкой в руке ошарашено смотрел на меня.
— Ну, и что это, предположительно, значит? — опасно вежливым тоном спросил я, нашаривая правой рукой деревянную рапиру.
— Как ты это сделал? — внезапно севшим голосом спросил Тимон, — только что ты спал, и тебя не стало! Ты уже стоишь там!
Сейчас я буду кого-то убивать!
— Не важно как я это сделал! Важно то, что ты замочил мою постель! — помахивая рапирой, я начал приближаться к Тимону.
— Но я же пошутил! — завопил Тимон, отскакивая от меня.
— Пошутил?! Да знаешь ли ты, что не совсем проснувшийся я, смертельно опасен для окружающих, то есть, тебя? Впрочем, нет! Сейчас я тебя убивать не буду! Сначала ты высушишь мне постель.
— А! — отмахнулся Тимон, — через час она сама высохнет.
— Учти, ещё одна такая шутка, и я тебе на голову одену вон ту бадью, с водой!
— А я тебя на дуэль вызову!
— Не вызовешь! — злорадно сказал я, — я пока не дворянин!
— Да, действительно, патента у тебя нет — опечалился Тимон. — Ну, ничего! Я тебя после того, как ты получишь патент, вызову.
— А я твой вызов не приму! — нахально ответил я.
— Это как — не примешь? — глаза Тимона изумлённо округлились, — дворянин обязан принять вызов!
— А я не хочу, чтобы над тобой смеялись! — пояснил я, — посуди сам: как ты объяснишь повод? Ведро с водой на голову одел? Ха-ха! Дальше: если ты меня победишь — велика честь! Ученика, который рапиру только-только в руках научился держать! Ну, а если я буду победу праздновать… — сам понимаешь — тебе полный амбец настанет! Засмеют.
— Ну, если так смотреть, то — да, — наморщил лоб Тимон. — Ничего! Пошли на тренировку! — глаза Тимона загорелись в предвкушении садизма, который он сейчас применит по отношению ко мне.
Минут пятнадцать Тимон издевался надо мною по полной. Вот он извернулся, пошёл на свой излюбленный приём. Не успеваю!!! Клинок идёт прямо в грудь… Краски дня внезапно стали тусклее. Или показалось? Птичий гомон перешёл в низкий гул. Острие клинка Тимона медленно приближается. Подбиваю его рапирой влево от себя, сам ухожу вправо. Он очень медленно реагирует!…Снова вернулись краски. Птичий гомон ломанулся в уши ударной волной. Я стою, уткнув свою деревянную рапиру в живот друга, он недоумённо рассматривает мою рапиру и меня.
— Этого не может быть!!! - потрясённо бормочет он, — от этого приёма не уходят! Как ты это сделал?
— Он вошёл в темп! — заявила Аранта. Она, оказывается, стояла и наблюдала за нашей тренировкой.
— Какой темп? — Тимон был в прострации.
— Темп — это состояние ускоренных реакций и движений, — втолковывала Аранта, — вообще-то, это состояние присуще только вампирам.
— Слушай! А ты случайно его не кусала? — забеспокоился Тимон — А ну-ка, Коля, покажи шею!
— Не глупи! — взорвался я — Кстати, в моей реальности это состояние свойственно не только вампирам, которых у нас нет, а и некоторым людям. Японские ниньдзя, изучая ниньдзюцю, специально разрабатывают и исполняют приёмы, которые развивают этот самый темп. Откуда он у меня взялся, я не знаю!
— И потом. Если бы я его укусила, — Аранта плотоядно взглянула на меня, — этого времени совершенно не достаточно для развития таких качеств. Потребуется лет семьдесят-восемьдесят, не меньше. Коля, давай я тебя кусну, а?
— Ты это прекрати! — сурово сказал я, — я и так не плох!
— Ах, Коля! В тебе нет ни капли романтики! — томно сказала Аранта.
За нашими спинами кто-то прокашлялся, явно намекая на то, что нам следует обратить внимание на присутствующего здесь человека. Мы обернулись. Перед нами стояла танесса Валеа — секретарь Школы.
— Николай Петрович Бутенко? — сухо осведомилась она. В ответ на мой кивок, она продолжила — Тебя приглашает в свой кабинет Тан Горий ад Хаснеб. Прошу тебя надеть парадную форму и следовать за мной.
Я недоумевающе уставился на секретаря.
— Что-то непонятно? — нетерпеливо спросила она.
— Тан Горий ад Хаснеб?
— Директор Школы.
— Но что я сделал? — у меня, уже на уровне рефлексов, отложилось, что вызов к директору школы связан с тем, что я что-то натворил.
— Не волнуйся, мальчик, — улыбнулась секретарь, — ты ничего не сделал, по крайней мере, недозволенного. Причина другая.
— Какая?
— Увидишь — танесса повернулась кругом, чётко, не хуже солдата роты почётного караула.
Следуя за секретарём, я поднялся на второй этаж административного корпуса, и прошагал вслед за ней в кабинет директора.
Очень хотелось бы сказать: Над широким зелёным полем гордо реяли разноцветные знамёна. Шумная толпа празднично одетых людей приветствовала меня, такого красивого во всём белом… Ну, и как там дальше?
На самом деле было всего два флага, которые уныло торчали в углу кабинета из подставки. Слегка душноватый воздух и несколько человек, сидящих в креслах вдоль длинного, покрытого зелёным сукном стола. Когда я вошёл, мне навстречу поднялся мужчина в тёмно-синей хламиде и шапочке того же цвета, сидевший во главе этой композиции.
— Николай Бутенко? — поинтересовался он.
— Да. А…? - вежливо ответил я.
— Тан Горий — небрежно отрекомендовался он.
Тан Горий!? Он!? На руках нянчивший яйцо Тюрона 240 лет назад!? Не может быть! По всяким книжкам и особенно фильмам я составил мнение о тане Гории, как о старике, типа Даблдора или Гендальфа Серого, наконец. А тут передо мной стоял, не юноша конечно, но и далеко не старый человек. Только глаза… Да, глаза не вязались с общим видом. Много повидавшие, умные и ироничные. Такие глаза заглядывают в душу, мгновенно оценивают и выносят приговор. Люди с такими глазами запоминаются на всю жизнь. Мне на моём, пусть и не таком долгом жизненном пути, крайне редко встречались такие люди. Раз или два, не больше. Как-нибудь, под настроение, я и расскажу об этих встречах. Рядом с такими людьми чувствуешь себя сильным, уверенным, что ничего плохого не произойдёт, и ты сможешь сделать всё.