В это же время Лукреция активно переписывалась с Альдом Мануцием, который после поражения при Аньяделло бежал из Венеции в Феррару, а в последующие годы разъезжал по городам Северной Италии. Лукреция названа была душеприказчицей завещания, составленного им в Ферраре в 1509 году, правда, не в последнем его варианте. Примерно в этот же период она предложила ему помощь в создании академии интеллектуалов, бывшей давней мечтой издателя. Мечту эту он так никогда и не осуществил. Она вдохновила Мануция на издание стихов Тито и Эрколе Строцци, многие из них были посвящены ей, и в 1513 году они появились в Венеции. Издатель предварил книгу благодарственным посвящением: «Божественной Лукреции, герцогине Феррары». В предисловии он говорит об обоюдном их желании создать в Ферраре академию. Три года спустя в Ферраре впервые была опубликована поэма Лудовико Ариосто «Неистовый Роланд». Над этим произведением он работал с 1506 года, и в нем он часто поминает Лукрецию: «Ее красота, добродетели, богатство и хорошая репутация только растут, подобно нежному растению, высаженному в плодородную почву…» В поэме она является как мраморная статуя в окружении их общих друзей, Антонио Тебальдео и Эрколе Строцци.
Лукреции было почти тридцать семь (по ренессансным стандартам — старая женщина), когда у нее родился Франческо. В конце декабря того года дошли до нее слухи о смерти Жофре. В начале января слухи эти были подтверждены. Лукреция теперь была единственной из детей Ваноццы, кто остался в живых. Жофре она не видела с тех пор, как пятнадцать лет назад уехала из Рима в Феррару. Похоже, они и не переписывались, а если такая переписка была, то она не сохранилась. После падения Чезаре Жофре уехал с остальными Борджиа в Неаполь. Там Санча стала любовницей Гонсальво Кордовского, того, кто взял в плен Чезаре. Жофре ей к этому времени страшно надоел, и она отказалась иметь с ним дело. После ее смерти Жофре снова женился на некой Марии де Мила, которая, судя по ее имени, имела отношение к роду Борджиа. Она родила ему четверых детей, и после его смерти единственный его сын унаследовал княжество Сквиллаче. Лукреция услышала новость о смерти брата от его вдовы и сына, Франческо, ее племянника. 2 января она известила письмами обоих Гонзага. Как и можно было ожидать, письмо ее Изабелле было кратким и менее эмоциональным, чем письмо маркизу. Франческо она написала: «Неожиданное это событие сильно меня потрясло, как и следовало ожидать, оно причинило мне боль. Я уверена, Ваше Сиятельство, — продолжила она, — благодаря сложившимся между нами уважительным отношениям, Вы посочувствуете мне и из любви ко мне разделите мои чувства…» Трудно представить, чтобы Лукреция действительно сильно горевала о смерти Жофре, разве только жалела о том, что порвалось единственное звено, связывавшее ее с прошлым ее семьи.
С международной точки зрения произошли другие, более значительные потери. 1 января 1515 года скончался Людовик XII. Несмотря на сифилис, 9 октября 1513 года король женился на сестре Генриха VIII, Марии. Ему в ту пору исполнилось пятьдесят три, и здоровье его было подорвано, она же была цветущей красивой девушкой восемнадцати лет. Большинство людей считали, что причиной его смерти стало излишнее увлечение женщинами. Гвиччардини осудил его в «жадном стремлении воспользоваться исключительной красотой и молодостью новой жены, восемнадцатилетней девушки. Он не принял во внимание собственный возраст и слабую конституцию, его мучили лихорадка и сифилис». Франческо Веттори, посол Флоренции в Риме, злорадно написал, что король Людовик привез из Англии “кобылицу”, молодую, прекрасную и такую резвую, что она сбросила его с себя и из мира живых».
Франсуа д'Ангулем, представитель младшей ветви семьи, наследовал Людовику и получил имя Франциск I. В возрасте двадцати лет, в сравнении с усталым пожилым человеком, в которого превратился Людовик, Франциск обладал ореолом короля-солнца. Гвиччардини писал о нем:
Добродетели нового короля, таланты, щедрость, милосердие возродили столько надежд, что все уверены: за многие годы не было еще на троне такого многообещающего государя. Великие добродетели соединились в нем с цветущей юностью… выдающейся физической красотой, великодушием, человечностью и глубоким пониманием сложившейся обстановки. Вместе с титулом короля Франции он принял титул герцога Миланского, принадлежащий ему не только потому, что с давних пор на него имеет право герцог Орлеанский, но и потому что, в соответствии с решением Союза Камбре, на это дал разрешение император. Он принял на себя эту власть, руководствуясь не только собственным побуждением, но и сообразуясь с желанием юной французской элиты. Его ведет за собой слава Гастона Фуа и память о многих победах, одержанных королями в Италии…