Касси вспомнила о Лео. Ей стало любопытно: сидит ли он без сна, думает ли об этом периоде, поглядывает ли на часы? Он назвал это временем невезения, однако для Касси оно началось еще до луны без курса. С телефонного звонка Эрнандесу. Вот что явилось невезением. Надо будет рассказать об этом Лео. Объяснить. Он наверняка поймет. А если нет, она его убедит.
18
В три часа сорок шесть минут Касси открыла глаза в чулане гостиничного номера человека, которого хотела обокрасть. Наконец он вновь захрапел, и она поняла, что нужно делать последний ход. Медленно поднялась, распахнула дверь чулана. Натянула на глаза очки ночного видения и взглянула на кровать. Эрнандес лежал под одеялом, положив голову на две подушки. Если бы он открыл глаза, то она оказалась бы прямо перед его взором, но глубокое дыхание и горловой храп говорили о глубоком сне. Для Касси было уже не важно, проснется ли он. Она устала ждать. Настало время найти чемоданчик, убраться из этого номера и Лас-Вегаса навсегда.
Касси нагнулась и потерла левую икру. За время ожидания она затекла. Потом снова обмотала сумку вокруг руки и распахнула дверь чулана.
В спальне Касси постояла несколько секунд, глядя на спящего. Смотреть, как объект спит, всегда было самой странной частью работы. Казалось, что узнаешь секрет, которого тебе знать не полагается. Она окинула взглядом комнату, ища чемоданчик, но его нигде не было видно.
Касси снова пошла в нишу и осмотрела ванную. Ничего. Вернулась в спальню, легла на пол, сунула тонкий фонарик под кровать. Включила его и обнаружила, что под ней нет ничего, кроме пыли.
Встав, она направилась в гостиную, осмотрела каждый квадратный фут, однако не нашла ничего хотя бы намекающего на местонахождение чемоданчика. Начала впадать в панику, жалеть о своем решении спуститься в бар, взять кока-колы с вишней и оживить воспоминания о последних минутах с Максом. Не поднялся ли Эрнандес тем временем с постели, вышел из номера, спрятал где-нибудь чемоданчик, вернулся и снова лег спать? Это казалось нелепостью, однако чемоданчик она нигде не могла найти.
Внезапно Касси вспомнила о сейфе. Ключи Эрнандеса непонятно почему лежали внутри. Попыталась понять, что это могло означать, и быстро догадалась. На цепочке ключи от чемоданчика и от наручников. Если он спрятал их в сейф, значит, прибегнул к испытанному способу сохранения чемоданчика и его содержимого.
Касси вернулась в спальню и оглядела кровать. Припомнила, что видела в глазок, когда Эрнандес открывал дверь. Чемоданчик был примкнут к его правому запястью. Она подошла к кровати справа и стала осторожно ощупывать ладонями смятое одеяло, стараясь не коснуться выпуклостей, образуемых телом Эрнандеса. При этом она боялась дышать. Так близко она никогда не подходила к объекту. Это было чересчур близко, и все ее чувства сосредоточились на кровати и храпящем под одеялом толстяке.
Наконец рука коснулась чего-то плоского, твердого, и Касси догадалась, что нашла чемоданчик. Стала медленно приподнимать одеяло, пока не открыла чемоданчик и цепочку, идущую к правому запястью Эрнандеса.
Поняв, что без ключей чемоданчик не снять, Касси пошла в чулан и снова открыла сейф. Увидела, что оставила на сейфе пистолет. Схватила его, распахнула дверцу и осторожно вынула ключи. Осмотрела их в зеленом свете очков. Ключей было пять. Она ходила в наручниках и знала, что к ним подходит маленький цилиндрический ключ. Отделила его от остальных, чтобы при работе они не звякнули, и возвратилась в спальню.
Эрнандес лежал в той же позе. Касси положила пистолет на кровать и бесшумно вставила ключ в замок браслета, который охватывал стальную ручку чемоданчика. Повернула его, и браслет раскрылся с легким металлическим щелчком. Начала его снимать, и тут Эрнандес, возможно, потревоженный этим звуком, зашевелился.
Касси бесшумно сняла браслет и выпрямилась, подняв чемоданчик с кровати, потом протянула руку и взяла пистолет. Эрнандес вздохнул и засучил ногами под одеялом. Он просыпался.
Касси подняла «смит-вессон». Сказала себе, что выстрелит, если будет необходимо. Оправдается перед собой телефонным звонком в неподходящее время, луной без курса или просто роковой случайностью. Не важно, чем именно. Но сможет сделать то, что нужно. Вытянула руку и навела ствол на шевелящуюся под одеялом массу.
19
Проходя по казино «Клеопатра», Джек Карч первым делом обратил внимание на то, что «воронье гнездо» пусто. Он знал, что Винсента Гримальди там не будет, тот находился сейчас в другом месте. Но со дня открытия казино там постоянно кто-то стоял – двадцать четыре часа в сутки, без выходных. Если не Гримальди, то кто-нибудь другой. Карч знал, что все это показуха. Трюк. Иллюзия безопасности. Однако сейчас сверху не наблюдал никто, из чего следовало, что дело, по которому его вызвал Гримальди, крупное и значительное. Осознание этого взбодрило Карча гораздо больше, чем выпитая в кафе чашка кофе.
Проходя между игорными столами, огибая осовелых, просидевших всю ночь в казино игроков, невзначай оказывающихся у него на пути. Карч не сводил глаз с двери за кафедрой, ожидая без особой надежды, что появится кто-нибудь из охранников и, возможно, поправит галстук или воротничок, занимая пост в «гнезде». Но никто не появлялся, и Карч, подойдя к лифтовому холлу башни «Ефрат», наконец опустил глаза.
В холле была только женщина, державшая пластиковую чашку с мелочью. Она взглянула на суровое лицо Карча, отвернулась и прикрыла чашку рукой, словно оберегая ее содержимое. Карч небрежно подошел к ящику с песком под кнопкой вызова, поставил ногу на край и нагнулся, словно собираясь завязать шнурок. Сделал он это для того, чтобы повернуться спиной к женщине. Карч сунул пальцы в черный песок, недавно очищенный от окурков и разглаженный, и шарил, пока не нашел, что искал. Вынул ключ-перфокарту и выпрямился в тот момент, когда звонок возвестил о прибытии лифта.
Войдя следом за женщиной в лифт, Карч сдул песчинки с ключа и воспользовался им, чтобы привести в действие кнопку пентхауза, после того как женщина нажала кнопку с цифрой 6. Стоя рядом. Карч взглянул между ее раздвинутых пальцев в чашку. Чашка примерно наполовину была заполнена пятицентовыми монетами. Женщина играла по мелочи и либо не хотела, чтобы Карч это понял, либо сочла, что в нем есть нечто подозрительное. Она была примерно его возраста, в парике. Он догадался, что это приезжая откуда-то с юга. Женщина стояла опустив голову, но Карч знал, что она смотрит на его отражение в блестящем шпоне двери. Лицо Карча заставляло людей настораживаться. Нос и подбородок резко очерчены, кожа всегда бледная, несмотря на жизнь под солнцем пустыни, а волосы черные как смоль. Но особенно впечатляющими были глаза. Серые, как талый лед, и такие же холодные.
Карч достал из кармана пачку сигарет. Держа четыре пальца правой руки как заслон от отражения, вытряхнул две сигареты, одну спрятал в ладони, другую переложил в левую руку. Он думал, что женщина, возможно, запротестует при виде сигареты, но та промолчала. Потом мастерски проделал фокус, которому отец обучил его много лет назад. Держа вторую сигарету за кончик пятью пальцами левой руки, сделал вид, будто сует ее в ухо, потом правой достает изо рта и вставляет между губами.
Он наблюдал за отражением женщины и понял, что она видела фокус. Женщина слегка повернулась, словно собираясь сказать что-то, но сдержалась. На шестом этаже дверь лифта открылась, она вышла. Когда пошла влево и дверь начала закрываться. Карч окликнул ее:
– Заставил вас посмотреть.
И засмеялся, когда дверь закрыла от него повернувшуюся к нему женщину.
– В другой раз неси свои гроши к Брансону, – произнес он, после того как лифт вновь стал подниматься.
Карч покачал головой. Когда-то «Клеопатра» подавала большие надежды, теперь стала прибежищем грошовых игроков, заведением с потертыми коврами, игорный зал заполняли люди в сандалиях и грязных носках. Карч в который уж раз подумал, как и почему он продался Винсенту Гримальди.