— Пожалуйста… Трахни меня. Трахни меня, Долтон, — умоляю я.
Похоже, мои слова послужили для него тем самым сигналом, он буквально теряет контроль. Во мгновение ока он нависает надо мной и проскальзывает внутрь.
Я обвиваю руками его шею, притягивая к себе так, что мои губы оказываются рядом с его ухом. Я пробегаюсь по нему язычком, прикусывая мочку. От этого принц начинает двигаться всё быстрее и быстрее. От его ритмичных толчков я почти готова кричать в эйфории. Чувства такие непередаваемые, что если бы я сейчас умерла, то умерла бы счастливой.
Неожиданно Долтон замедляется. «Может, он уже кончил», — мелькает мысль. Хотя я ещё и не кончила сама, но не сильно расстроилась, в конце концов, мы всегда можем начать всё заново через какое-то время. Я уверена, что принц испытывает те же самые чувства от нашей близости, голод в его глазах и жар поцелуев говорили сами за себя.
— Какого дьявола?! — резко вскрикивает он.
Слюний лает.
— Чт… — открываю я рот, чтобы задать вопрос и тут же обрываюсь на полуслове, понимая, что голос не мой.
Он какой-то хриплый и скрипучий, словно старушечий. А если подумать, то просто копия голоса Гвиневры.
Я прикрываю руками рот.
— Ведьма! — вопит Долтон.
Сенбернар никак не успокоится, и я боюсь, что это привлечёт Ричарда.
Принц резко встаёт и отбегает от меня. А затем он смотрит на своё мужское достоинство, и его лицо буквально белеет на глазах.
— Долтон, стой! — кричу я в ответ, пытаюсь понять, что происходит.
— Что ты со мной сделала? — орёт он, глядя вниз.
Вдруг его член отваливается, и кровь хлещет струёй.
Испуганно вскрикнув, я вновь прижимаю руки ко рту.
— Ты! Ты это сделала! Ведьма! Чудовище! — выкрикивает принц.
Я не могу понять, что же случилось и что пошло не так.
И тут перед нашими глазами на песке появился вихрь.
— Гвиневра? — начинаю было я, но вместо этого вижу саму себя!
— Гвиневра, — обращается она ко мне, — что же ты сделала с этим бедным юношей?
Передо мной стоит девушка, обладающая моими голосом и человеческой внешностью, но она не может быть мной. Ведь вот — я. Как такое произошло?
Теперь я запуталась ещё больше.
Уже весь залитый кровью, Долтон отказывается поверить в происходящее. Он ловит воздух ртом, как вдруг падает на песок и отключается. Слюний безуспешно пытается привести хозяина в чувство, облизывая ему лицо.
— Что ты с ним сделала? — требую я ответа чужим голосом.
— Но, дорогуша, это всё с ним сделала ты. А теперь он… мёртв, — отвечает мне настоящая Гвиневра почему-то моим голосом.
К сожалению, она всё так же выглядит мной.
— Нет! — кричу я уже своим голосом.
Ведьма гогочет, а Слюний Цезарь неистово лает.
— Во имя всего ведьмовского! — произносит она, щёлкая пальцами.
Неожиданно Слюний умолкает, хотя и продолжает открывать пасть. Наверное, она лишила его голоса. Хотя бы не убила.
— Не понимаю. Зачем ты это сделала? За что?! — мне нужны ответы.
Злобная ухмылка искажает её лицо.
— Помнишь, как я тебе говорила, что за второе желание придётся заплатить? Ну, дорогая, вот и цена, правда, слегка завышенная. Давай-ка я тебе всё покажу.
Из ниоткуда в её руке возникает зеркало, она поворачивает его ко мне, чтобы я посмотрелась.
— Господи боже! — вскрикиваю я.
В отражении зеркала я вижу не себя, но… её. Моё лицо превратилось в мерзкую физиономию Гвиневры. Маленькие глазки, жуткие зубы вместо моих сияющих глаз и идеальной улыбки. Неудивительно, что Долтон так испугался. Я была ужасным чудовищем, которым он меня обозвал.
— Что? Я на такое не подписывалась. Как вы могли так со мной поступить? — я буквально плююсь ядом.
Ведьма вновь смеётся, и я понимаю, что мне так противно. Она живое воплощение чистого зла.
— Очень даже подписывалась, дитя моё. Сама и сказала, что готова всё отдать, лишь бы вернуть свои чудные ножки, чтобы быть с принцем. Тебе было наплевать на цену. Ну, принца ты своего поимела во всех смыслах, — снова захохотала она.
— Но почему именно сейчас давать мне повод поверить, что всё идёт отлично, а потом просто отнять это в один миг? — и снова я слышу голос Гвиневры из своих уст.
— Договор был таким. Как только вы с Долтоном пересекаете черту и становитесь близки, стоит ему только войти в тебя, как ты медленно превратишься в меня. А я? Ну, а мне достаётся твоя красота. Я становлюсь молодой и прекрасной, — и с этими словами она пробегает пальцами по идеальному телу, которое не так давно было моим.