К тому времени, когда первые европейцы прибыли в Австралию, у аборигенов уже образовалось общество и сложился жизненный уклад, который позже будет признан самым необычным, более того, во многих отношениях этот уклад был самым идиллическим из всех, когда-либо созданных людьми. В этом обществе заботились и о духовных и о материальных потребностях человека, он находился в полной гармонии с природой и сам был частью ее. С точки зрения европейца, аборигены жили бедно, и поэтому к ним отнеслись как к дикарям, детям природы, лишь волею случая причисленных к человеческому роду.
Тонкое строение культуры аборигенов не захотели признать; хрупкая конструкция была разрушена еще до того, как стало известно о ее существовании.
Печальные последствия нашего отношения к австралийским собратьям начали осознавать только тогда, когда Дик Рафси, австралийский абориген, овладев в достаточной мере грамотой, добился успеха, написав книгу о своем народе; произошло это через двести лет после того, как мы навязали лардилам «блага» нашей цивилизации [3].
Отняв у аборигенов землю, их лишили жизненной силы: структура этого общества зиждется на владении землей. Решить проблемы аборигенов можно, только вернув право на землю; кроме того, необходимо оказать им финансовую помощь и дать образование, чтобы они могли вновь обрести свободу, независимость и чувство собственного достоинства. Необходимо восстановить все их права; сами аборигены слишком вежливы и воспитанны, чтобы требовать что-то от нас.
Видимо, еще не один писатель-абориген расскажет о своем народе, о его культуре, и тогда это поможет лучше понять их и по достоинству оценить. Хочется верить, что культура аборигенов станет фундаментом той, которой сможет заслуженно гордиться следующее поколение австралийцев.
П. Дж. Трезайс
Белолицые
Отец метнул копье в ската; сверху, с обрыва послышались крики. Люди возбужденно жестикулировали, подпрыгивали и указывали куда-то в сторону моря. Он услышал:
— Йокай, валпа, валпа, дунга, киал![4] Губалаталдин быстро сунул ската в сетку с рыбой и поспешил к своим сородичам на вершину скалы.
Уже не раз за последние годы отец видел этих белолицых людей на необычных кораблях, которые скользили мимо нашего острова Лангу-Нарнджи. Обычно они проплывали вдалеке от берега, и никто не видел, чтобы люди на этих кораблях гребли, но, словно по волшебству, корабли неслись сами под сенью громадных белых раковин, прикрепленных к мачтам. Затем исчезали в дальнем конце большого залива Бангубелла, что находится на севере от нас.
В молчании люди следили за тем, как маленький корабль огибал с севера Лангу-Нарнджи. Они вскрикнули от изумления, когда увидели, что одна из больших белых раковин опала, корабль плавно повернул и двинулся в бухту близ местечка Ред-Билл-Берд. Потом в воду что-то упало и раздался грохот. Мой отец и его друзья в страхе кинулись прочь. Они притаились в кустарнике у холма Динглема и стали наблюдать, как какие-то непонятные люди спустили лодку и начали грести к берегу.
Лардилы боялись пришельцев. Им уже рассказывали люди из племени янггарлов с острова Денхэм и из других племен, что белолицые могут сразить человека громом или послать невидимые стрелы, которые продырявливают тело и проливают кровь.
Белые люди вытащили из лодки какие-то вещи, отнесли их на берег и положили на отмели. Один человек посмотрел в сторону холма и начал что-то выкрикивать. Он, видимо, обращался к тем, кто спрятался, и все время показывал на вещи, сложенные на берегу. Потом пришельцы сели в лодку и вернулись на корабль.
С холма увидели, что на корабле ведутся какие-то приготовления, видимо, гости решили остаться на ночь. Поэтому лардилы забрали детей, оружие, запас рыбы и отправились в глубь острова, к озеру, где можно было устроить стоянку и приготовить еду на безопасном расстоянии от белолицых.
Наутро послали мальчишек посмотреть, что делают белые люди. Очень скоро те прибежали обратно и сообщили, что корабль уходит на север и вещи, которые были сложены на берегу, все еще на прежнем месте.
Когда корабль исчез из виду, мой отец и несколько мужчин, оставив женщин и детей на холме, стали незаметно пробираться к берегу, решив посмотреть, что же там такое. Они обнаружили какие-то пакеты и коробки, а в них необычные предметы.
Белые люди оставили в подарок кое-что из еды, желая расположить к себе мое племя. Но все это было напрасно, потому что мои бедные соплеменники подарки использовали не по назначению. Пакет с мукой приняли за глину и стали натирать ею тело и посыпать волосы, а все, что осталось, выбросили. Потом исследовали пакет с рисом и решили, что это личинки шершней или ос, непригодные в пищу. Желтые куски мыла походили на сладости, и их решили разогреть на костре. Когда мыло размякло на углях, моя мать подумала. что оно уже готово, и дала кусок старшему брату. Бедняга Бурруд, он до сих пор помнит, как сильно болел у него потом живот. Да и другие дети, которые отведали мыла, заболели. После чего все окончательно решили, что еда отравлена.
3
Неверно, что печальные последствия несправедливого отношения англоавстралийцев к аборигенам начали осознавать только после того, как Дик Рафси написал свою книгу. На самом деле это случилось значительно раньше (см. послесловие).
4
Эти слова означают примерно следующее: «Глядите все, к нам снова плывут на кораблях люди, у которых лица из белой глины».