Мужчина никак не отреагировал на этот вандализм, лишь успокаивающе поглаживал по спине. Минут через пять я смогла успокоиться, но тут появилась новая напасть - на меня напала икота. Как же неловко... Я медленно отстранилась от гостеприимной рубашки. - Еще. Раз. Спаси... Ик! - я старалась дышать глубже, но икота только усилилась. Он же приложил к моим губам палец и покачал головой. Я изумленно скосила глаза на теплый палец, очень наверно напоминая косоглазого хомяка, так как еще задержала дыхание и надула щеки, чтобы остановить тряску всех моих внутренних органов.
Мужчина не сдержал смешок и даже водитель усмехнулся. Я же покраснела от стыда. Мой спаситель улыбнулся еще шире, а затем отвернулся и достав оттуда то плоскую фляжку, отвинтил крышку и протянул мне. - Это коньяк. Глотни, станет легче.
Я ухватилась за фляжку и сходу сделала большой глоток. И тут же закашлялась - горло будто обожгло кипятком, а глаза защипало от крепости напитка. Но мгновение спустя, от желудка по всему измученному телу пронеслось расслабляющее тепло, мышцы растеклись лужицей и икота чудесным образом прошла. Как же хорошо... Я влюбленным глазами уставилась на азиата и сделала еще один глоток. Контрольный.
Молча покачав головой, он мягко забрал у меня фляжку. Я огорченно уставилась вслед. А затем пожала плечами и откинувшись на сиденье, впервые посмотрела в окно. Там, как в калейдоскопе, мелькали яркие огни ночного города. Какая пошлая романтика - ночь, машина и привлекательный мужчина рядом. Мне же хотелось, чтобы все это было всего лишь страшным сном...
Я не спрашивала куда мы едем, после истерики наступило отупение и полное безразличие к происходящему. Это было ненормально, но мне даже моргать лишний раз не хотелось, не то что говорить. А мои спутники тоже не отличались болтливостью и не навязывались с разговорами, за что я им была очень благодарна. Так, в полной тишине, не считая мерного урчания мотора, мы ехали еще где-то часа полтора. Я не смотрела на него, но затылком чувствовала внимательный взгляд.
Глава 3
Гостиницу, перед которой остановилась машина, я узнала сразу - "Престиж" самая нормальная в нашем городе. И самая дорогая. Но вряд ли для иностранцев. Отпустив водителя, мужчина вышел из автомобиля и обойдя его, открыл дверь с моей стороны. Я же спешить не выходила. Сознание наконец очнулась и издевательски шептало, что если я сейчас пойду с ним , то завтра об этом узнает весь город. Я была хорошо наслышана о болтливости администраторов гостиниц.
Но и домой возвращаться нельзя. Мама спит очень чутко, и если и увидит меня в таком виде, то с ней станет плохо. Да и отвечать на возникшие вопросы не хочу. Тем подонкам я ничего не смогу сделать, даже при том, что запомнила номер из машины. А друзей у меня нет. Лучше приведу себя в порядок и скажу что была у подруг. Какие же они твари...
Эх, была не была! Я смело выбралась из салона и положила руку на предложенный локоть, спокойно ожидающего моего решения азиата. Почему-то я была уверена, что ничего плохого он не сделает.
Как я и думала, немолодая администраторша у которой забрал ключи мужчина, очень неодобрительно на меня посмотрела, презрительно сощурив блеклые глаза. Я ей ответила безразличным взглядом, я уже достаточно взрослая, чтобы реагировать на подобные взгляды.
Номер моего, до сих пор безымянного спасителя, оказался на втором этаже. Не отпуская моей руки, он открыл дверь и зашел внутрь. Щелкнул выключатель и яркий свет люстры осветил большую комнату со светлой мебелью. Он быстрым шагом скрылся за дверью в глубине номера, я же потерянно застыла на пороге, не осмеливаясь пройти дальше. Смелость куда-то улетучилась, и я снова почувствовала всем телом, все те пройденные километры и последствия драки. Захотелось закрыть глаза и заснуть и одновременно сбежать отсюда, пока не поздно. Что я здесь делаю?
Но сбежать мне не дали. Из ванной вышел азиат, и взяв меня за вялую ладонь, потащил туда же. В глубокой ванне уже наполнялась горячая вода, от пара запотели зеркала.
- Можешь не торопиться, у меня есть еще дела. - он вручил мне большое полотенце и собрался уходить. От непривычной заботы стало горячо щекам, и я их прикусила изнутри, чтобы снова не разреветься. Я неловко кивнула, крепко прижав к себе пушистое полотенце, и вдруг вспомнила: