вительно обычное дерево, выросшее из тонкого побега, посаженного здесь столетия назад. Дом Телванни, объединявший многочисленные кланы алтмеров и босмеров, лесных эльфов, умел творить с растениями настоящие чудеса. Все цветущее, плодоносящее и покрытое листвой повиновалось их слову - и делало это добровольно, с удовольствием. Телванни, когда им требовалось что-то построить, в жизни не прикасались к камню или железу. Они выращивали маленькие домики и великолепные башни, мосты и корабли. Вошедшие в легенды корабли Телванни, плывущие по волнам подобно листьям лотоса, повинующиеся голосу капитана, не нуждающиеся в команде... Вредно все-таки вечера напролет слушать морские байки. Поневоле начинаешь верить этим красочным россказням. Пристань слегка прогнулась под моими лапами. Она была зеленая, в виде длиннющего изогнутого желоба, похожего на половинку разрезанного вдоль стручка. Или огромного усика обычного дикого винограда. «Мир все-таки прекрасен и полон чудес», - вздохнула обитавшая в уголке моей души маленькая наивная С'Кейса, всегда готовая удивиться и поразиться чему-нибудь новенькому. Волерин Холл встретил меня гулким эхом длинных коридоров, открытыми террасами и нанесенным с берега мельчайшим песком. Желтоватая пыль была рассыпана повсюду, от нее не удавалось избавиться ни метлами, ни заклятиями. Она хрустела под ногами, ею щедро приправлялось любое блюдо, поданное к столу в Гильдии Магов, она сыпалась из книжных страниц и складок мантий. Приятель госпожи Вирраль, коему я вручила изрядно помявшееся за время долгого пути письмо, звался длинным многосложным именем «Сцинк-Крадущийся-в-Тени-Качающегося-Дерева». Для краткости он разрешил называть его просто Крадущимся Сцинком. Столь языколомные имена на Морровинде приняты только у одной расы - аргониан. У Сцинка была очень красивая чешуя оттенков старой бронзы, с россыпью малиновых, черных и ярко-зеленых пятен. Читая письмо, он то и дело облизывал свою вытянутую морду длинным, раздвоенным на конце языком бледно-желтого цвета. Всякий раз, заметив быстрый золотистый промельк, я невольно вздрагивала. Ничего не имею против ящеров, но вот их стремительные, извивающиеся языки меня пугают. А еще в голову невольно закрадывается мысль: каково оно, ощущение прикосновения языка аргонианина? Может, это даже приятно, когда проворная щекочущая плоть юркает тебе в рот или вкрадчиво исследует твою потаенную щелку? Работа в «Девяти тарелках» и общение с госпожой Вирраль изрядно пошатнули мою нравственность. Тетя С'Момриш, даруй ей Матерь здоровья и долгих лет, окатила бы меня заслуженным презрением. Добравшись до конца послания, ящер уставился на меня немигающим взглядом круглых оранжевых глаз. - Миледи ала-Драйнали пишет, ты нуждается в помощи, - произнес он, чуть присвистывая в конце всякого слова. - Ты желаешь добраться на Тель Фир. Но я думаю, тебе туда совсем не нужно. - Почему, мутсера? - я сложила лапы в жесте почтительной настойчивости. - Потому что человек, которого ты ищешь, ровно три седмицы тому находился здесь, в Волверин Холле, - голос у Сцинка был скрипучий, лишенный всяких эмоций. Не сразу смекнув, что именно сказал ящер, я несколько раз открыла и закрыла рот. Должно быть, я столь преглупо выглядела, что чешуйчатый магик изволил пояснить: - Имперец по имени Рекце побывал на Тель Фир и встретился с Сернерайраном. Безумец излечил его. Или он излечился сам, а маг Тель Фир только подтолкнул его в нужном направлении. Я лично обследовал Рекце и его кровь, удостоверившись - человек покидал Волверин Холл, будучи смертельно больным. Спустя два месяца он вернулся здоровым. Немного странноватым... но здоровым. Мое сердце ухнуло куда-то вниз, потом птичкой взлетело наверх и застряло в горле. Я закашлялась. Переступая засунутыми под скамью лапами, умудрилась наступить себе на хвост - что последний раз сделала в возрасте года, обучаясь ходить. - И куда же он поехал дальше? - я говорила так тихо и осторожно, словно боялась спугнуть присевшую на стол бабочку. - Человек воспользовался порталом Гильдии, - без запинки ответил ящер. - На Альд’рун. Мне захотелось выбежать на стену Волверин Холла и завыть, оповещая весь мир о своем горе. Рекце больше не разносит заразу, и гильдейские чародеи без труда переправят его в любой уголок Острова. Шаг в трескучую лиловую арку портала - и он на другом конце Морровинда, в Вивеке или Балморе. Мой поиск завершился ничем. Я выяснила, что имперец остался в живых, но вновь потеряла его след. Теперь мы можем встретиться только благодаря случайности. Или не встретиться вообще: Остров так огромен, несть числа его дорогам, городам и крохотным поселениям... Крадущийся Сцинк, сочтя свой долг выполненным, поднялся. Неуклюже переваливаясь на коротких лапах, заковылял к двери. Уже положив когтистую лапу на дверное кольцо, ящер передумал и вернулся к столу. Я так и сидела, туповато таращась перед собой. Висевшая на стене напротив шпалера в оранжево-лиловых тонах медленно расплывалась, затмеваемая подступающими слезами. Я хотела, чтобы маг ушел - тогда я смогу без помех выплакаться. А потом начну решать, что делать. Возвращаться с поджатым хвостом к Вирраль? Продолжать искать? Начинать новую жизнь? Жизнь странствующего Клинка Бойцовой Гильдии, зарабатывающего выполнением опасных контрактов? - Не знаю, вдруг это тебе поможет... - помявшись, начал Сцинк. Я вскинула на него глаза, слушая. - После того, как твой знакомец вернулся с Тель Фир, он почти седмицу проторчал в библиотеке Волверин Холла. Разыскивая и читая книги, посвященные одной теме: пророчествам эшлендеров. - Кто такие эшлендеры? - из вежливости спросила я. - Данмерские кочевники, - исчерпывающе разъяснил чародей. - Десяток племен, в каждом из которых наберется едва ли сотня душ. Они не принадлежат ни к одному из Великих Домов. Живут сами по себе. Шатаются туда-сюда по степи от побережья до самых отрогов Пепельной Горы. Выращивают гуаров, дубят кожи, ткут и красят полотно. Их шаманки славятся точностью своих пророчеств и видений. Вот только, чтобы получить предсказание, нужно сперва вдоль и поперек пересечь Зеленые Земли, ища нужное кочевье... Твой друг пересмотрел все труды, касающиеся так называемого «Откровения Тимассары». Надо полагать, название было очень известным среди магиков. Мне оно ничего не говорило. Глядя на Сцинка, я терпеливо ожидала продолжения. Бронзовый ящер со вздохом добавил: - Его еще называют «Пророчеством о явлении Нереварина». Я молчала, подтверждая репутацию невежи и невежды. - Ну уж о Нереварине даже хаджиты наверняка слышали, - морда аргонианина стала обескураженной. - Годы Затмения кончились всего пятьсот лет назад! Эти события напрямую связаны с поражением Дагот Ура и возникновением Триумвирата Альмасиви! - Ага, - робко поддакнула я. - Триумвират. Конечно. Сцинк мученически закатил глаза и размеренным тоном школьного наставника, донельзя утомленного толпой непослушных детишек, начал: - Когда Дагот Ур, глава Шестого Дома и один из воплощенных богов Вварденфела, ополчился на своих собратьев, все живое замерло в ужасе, трепеща в ожидании конца света. Дагот Ур одержал верх над Тремя - Вивеком, Альмалексией и Сита Солом, держа их в заточении. Над Островом разразилась война Затмения. Некоторые племена эльфов, людей и орков присягнули Даготу, другие хранили верность Троим. Война растянулась на десятилетия, и среди Верных родился и вырос Неревар. Это прозвище. В переводе с данмерского - Избавитель. Летописи не сохранили ни его подлинного имени, ни того, к какому народу он принадлежал. Неревар сумел объединить противников Шестого Дома и провел несколько победоносных компаний. Он заключил союз с Благими Даэдра, а те подсказали ему способ освободить плененную Троицу. Бытует мнение, что Неревар на самом деле был еще одним земным воплощением либо отпрыском Вивека - ибо его коварство, хитроумие и решительность порой кажутся недоступными для смертного... Трое божеств, взявшие себе прозвище Триумвирата, примкнувшие к ним Даэдра во главе с королевой Азурой и арми