Ему нужен кто-то, чтобы заботиться о нем, и Мэгги хотелось самой делать это. Она знала, что сможет хорошо позаботиться о нем, никогда не давая ему понять, что он нуждается в заботе. Она знала также, что он любит чувствовать себя независимым.
Мэгги просто хотела получить свой шанс.
Она наблюдала, как он уходит, и, вопреки всему, ее сердце наполнилось надеждой. Он не сказал ничего плохого, когда она поведала ему о ребенке. Он даже не выглядел раздраженным, а ведь он часто раздражался, когда она задавала вопрос ни о чем или задерживала его на минуту, когда он спешил. Встреча с губернатором была важной, и все же он задержался и прислушался к ее словам.
Может быть, в конце концов, ее распутная жизнь закончится, подумала она. Может быть, Вудро Колл, единственный мужчина, которого она когда-либо любила, подумает обо всем этом и решит жениться на ней. Может быть, он захочет воплотить ее мечту.
31
Айнес Скалл, вся в черном, сидела в кабинете губернатора Пиза, когда туда провели Колла и Огастеса. Бингем приехал на кабриолете, чтобы забрать их, и во время поездки не произнес ни слова. Гас также молчал, что еще более удивляло Колла. В целом за время их дружбы Колл не мог припомнить случая, когда Гас молчал так долго. Хотя на поездку в кабриолете ушло всего десять минут, это был для него длительный период молчания.
— Ты болен или настолько пьян, что не можешь даже говорить? — спросил Колл в конце поездки.
Огастес продолжал смотреть вдаль. Он не произнес ни слова. В своих мыслях он представлял женщину, которую любил — женщину, которую будет всегда любить – исчезающую вдали по дымящейся широкой коричневой реке с Бобом Алленом, торговцем лошадьми из Небраски. Его соперник победил, и это наводило тоску. Он не видел причин, чтобы болтать с Вудро Коллом.
Хотя мадам Скалл молчала, само ее присутствие не позволяло игнорировать ее. Когда они вошли в кабинет, губернатор давал поручение секретарю, поэтому они со шляпами в руках остановились у двери широкого кабинета. К их смущению, мадам Скалл встала, подошла к ним и неторопливо осмотрела их с головы до ног. В ее взгляде сквозила самоуверенность, такая самоуверенность, что обоим мужчинам стало явно не по себе под ее пристальным взглядом.
— Вот они, Айнес, наши два молодых капитана — сказал губернатор, когда секретарь вышел. — Они привели отряд домой в целости и сохранности и, кроме того, спасли трех пленников.
— Ну что же, для начинающих это удача — сказала мадам Скалл тоном, который зацепил Гаса Маккрея за живое.
— Простите, мэм, но мы далеко не новички — ответил он. — Вудро и я в техасских рейнджерах уже добрый десяток лет.
— Десять лет! – воскликнула мадам Скалл. — Тогда почему вы не научились правильно стоять по стойке смирно? Ваша осанка — это позор. Ваша сутулость — пародия на стойку, и это безобразно.
— А второго не мешало бы побрить — добавила она, обращаясь к губернатору. — Боюсь, что на меня они не производят впечатления.
— Но мы не солдаты, мы рейнджеры — сказал Гас, не в силах сдержаться от таких оскорблений.
— Маккрей, помолчите — сказал губернатор.
Он знал, что Айнес Скалл была способна на огромную, даже ураганную ярость, и он не хотел, чтобы ураган пронесся по его кабинету именно сейчас.
— Это миссис Скалл — поспешно представил он. — Она расстроена, что капитан не вернулся домой с отрядом.
— Заткнитесь, Эд — произнесла миссис Скалл, вызвав сильный шок у молодых рейнджеров.
Не к лицу женщине говорить губернатору, чтобы он заткнулся, даже если она была женой капитана.
Но губернатор сразу заткнулся.
— Я не так воспитана, чтобы расстраиваться — сказала Айнес. — Я злюсь. У кого-то из вас есть понятие о том, где мой муж?
— Я полагаю, мэм, что где-то на берегах реки Пекос, — сказал Колл.
— Я надеюсь, что он утонет в ней, коренастый маленький ублюдок — сказала мадам Скалл, повернувшись к губернатору. Губернатор Пиз отступил на шаг или два и выглядел очень даже не в духе.
— Он, конечно же, ублюдок, вы же это знаете, Эд — сказала она губернатору.
— Я вас не понимаю, Айнес. Он один из Скаллов, а я верю, что они — достойное семейство — ответил губернатор Пиз.
— Да, но они охотнее размножаются в низах, если хотите правду — сообщила мадам Скалл. — Айниш единственный, кто отправился с чем-то бороться, и только из-за матери. Она была польской прислугой, я полагаю. Отцом Айниша был Ивенсвуд Скалл. Он имел некоторый вес в правительстве мистера Мэдисона, но у него была польская девка. Так что Айниш — ублюдок, вот и все.
— Боевой дух стоит больше, чем происхождение, когда ты охраняешь границу — отметил губернатор.
— Возможно, но я не собиралась охранять чьи-либо границы — ответила Айнес. — Мне нужны мои оперы, и мои левретки, и мои прекрасные магазины. Имея мои магазины и немного итальянского пения, я могу довольно хорошо обходиться без этого унылого ублюдка мужа.
Огастес хотел посмотреть на Вудро, чтобы увидеть, как он переваривает все это, но мадам Скалл стояла прямо перед ним, и он не решался отвести взгляд.
— Предупредил ли этот маленький уродливый зверь вас об уходе, или же просто понюхал воздух и ушел? — спросила она. — Айниш обычно уходит в момент максимального неудобства для всех, кроме самого себя. Вы проснулись утром, надеясь с ним идти, а он уже далеко?
— Нет, мэм – ответили оба одновременно.
— Он просто решил попытаться вернуть свою лошадь назад – добавил Колл.
— Вздор ... лошадь просто предлог — сказал Айнес. — Айниш не заботится о лошадях. Даже о Гекторе. Он просто охотно и ест в одиночку, и ездит в одиночку.
— Но Айнес, какая другая причина может быть, что он так ушел? — спросил озадаченный губернатор, все еще озабоченный возможностью урагана.
— Я не знаю, как и эти увальни — сказала мадам Скалл.
— Мы пытались отговорить его идти пешком, но он не послушал — сообщил ей Колл.
— Он капитан, мы мало что могли сделать — сказал Огастес.
— Нет, он чертовски беспокойный ублюдок. Он хотел уйти, и он ушел, бросив всех, включая меня, — ответила мадам Скалл. — Это отвратительные манеры, я вам скажу.
— Мэм, он ушел со Знаменитой Обувью, который чудесный следопыт, — указал Колл. — Знаменитая Обувь знает страну. Я думаю, что он приведет капитана назад.
— Вы не знаете этого человека — отрезала Айнес. — Он не появится сам, пока его не приведут. Я ожидаю, что он отыщет путь к морю, и следующее, что я знаю, придет телеграмма из Индии или еще откуда-то, предлагающая мне собраться и следовать за ним. Я этого не потерплю, с меня довольно!
В комнате наступила тишина. Последнее заявление мадам Скалл повергло всех в сомнения.
Неужели она сама намерена догнать капитана? Ее черные глаза были наполнены таким гневом, что, когда она смотрела на Огастеса, он испытывал желание отстраниться на шаг или два. Она была столь сильна, что он боялся пошевелиться, и Вудро был столь же неподвижен. Губернатор Пиз молчал и смотрел в окно, испытывая неудобство.
— Приведете ли вы его ко мне, джентльмены? — спросила она, смягчив голос и окинув их взглядом. — Если мы в ближайшее время не поймаем его, мне, возможно, придется ждать новостей целый год, а я не потерплю этого!
— Конечно, вы получите мое разрешение — тут же добавил губернатор. — Я рекомендовал бы взять с собой небольшой отряд, может быть, четыре человека кроме вас самих.
— Чем раньше вы отправитесь, тем лучше — сказала Айнес.
В голове Гаса стояли мучительные видения свадьбы Клары. Он счел предложение мадам Скалл Божьим даром, надеждой на спасение.
— Я готов, могу уехать через час — сказал Огастес. — Или раньше, если потребуется.
Колл был сильно поражен диким заявлением своего друга. Они в этот день только вернулись из длительного похода. Люди устали, а лошади исхудали. Как они могут отправиться без отдыха, чтобы найти человека, который может отказаться от возвращения, даже если они его найдут, что само по себе является непростой задачей?
Прежде, чем он собрался заговорить, миссис Скалл вдруг улыбнулась Огастесу.
— О, мистер Маккрей такой порывистый — сказала она. — Я не думаю, что вам надо отбывать настолько скоро. Без сомнения, у вас есть свои обязательства, например, попрощаться с возлюбленной.