— Как ты посмел плюнуть на изображение великого Ктулху?!
— Скоро весь мир будет принадлежать ему, и тебе, жалкому ремесленнику, не будет там места. Пх'нглуи мглв'нафх Ктулху Р'льех вгах'нагл фхтагн. — неожиданно произнесли оба одновременно, испепеляя друг друга взглядами.
Воспользовавшись тем, что все отвлеклись, слушая перепалку избранного и его отца, жрец-колдун схватил ближайшего стража и впился ему в шею крепкими острыми зубами. Тот пронзительно заверещал подобно попавшему в капкан зверьку.
Остальные попытались освободить жертву, но безуспешно.
Жрец-колдун наконец отбросил от себя полуживого мужчину. Довольно облизываясь, он чуть отступил и встал во главе своих спутников. Те же, сгрудившись за его спиной, принялись что-то выкрикивать, потрясая рисунками и выказывая желание, во что бы то ни стало ворваться в пещеру обрядов. Но путь им преграждали те, кто пришел первыми.
Пожилой мужчина в строгом костюме вытащил из кармана тускло поблескивающий пистолет и выстрелил. Один из стражей упал. Растрепанная старуха, завывая подобно взбесившейся гиене, прыгнула вперед, выставив руки с длинными ногтями, выкрашенными в ядовито-розовый цвет. Но жрец-колдун лишь покосился, в ее сторону и злобная фурия отлетела как сухой лист под порывом осеннего ветра.
Один из тех, кто еще недавно сидел в яме, ожидая ужасной смерти, выхватил нож и кинул его в стрелявшего. Мужчина уклонился с ловкостью, неожиданной для его возраста и комплекции и оружие глубоко вошло в стену дома. Благообразного вида старик с неожиданной яростью разбросал в разные стороны черноволосых стражей, рухнул на четвереньки и попытался укусить за «пятую точку» оказавшегося перед ним Перинного. Но тот отскочил, едва не сбив с ног остальных, а старик с жалобным воем принялся шарить по земле в поисках вставной челюсти.
Жители деревни изумленно взирали на происходящее, не спеша принимать чью-либо сторону. На их безобразных лицах, где причудливо смешались черты жителей Черного континента и тех, кто надеется после смерти вступить в чертоги одноглазого бога, отражалась непривычная работа мысли.
Одному из противоборствующих они привыкли безусловно подчиняться с первых дней жизни, точно так же как подчинялись их предки. Другой тоже был избранным, отмеченным милостью того, кому скоро будет принадлежать весь мир. Но постепенно каждый, будто подталкиваемый чем-то изнутри, присоединялся к той или другой группе. Обряд в честь возвращения проснувшегося бога грозил обернуться всеобщим побоищем…
Внезапно раздался звук, похожий на стон гигантского, бесконечно страдающего, существа. Забыв о недавних распрях, все бросились на берег озера.
— Он просыпается! Надо встретить его!
— Поющая труба! Она должна подать голос! Скорее! — запоздало вспомнил жрецколдун. Он рванулся, было, туда, где находился вход в тайную пещеру, но толпа бегущих сбила его с ног. Последнее, что уловило его угасающее сознание, был звук ритуального барабана. Хотя бы это не забыли…
В своих подводных владениях медленно пробуждалось ото сна создание настолько древнее, что помнило мир, когда моря и континенты имели совсем другие очертания, когда самые древние из известных ныне государств еще не были основаны, а Атлантида не погрузилась в морскую пучину.
Много столетий назад он и подобные ему пустились в далекий путь. Тот, кто теперь именовался богом Ктулху, вряд ли смог бы вспомнить планету, бывшую ему домом, и причину поспешного бегства.
Они летели с далеких звезд, взяв свои изображения, содержащие частицу силы и мудрости их цивилизации, чтобы не забывать, кто они.
Одни из сородичей не перенесли тягот путешествия и были выброшены в холодное бесконечное пространство. Другие, лишившись рассудка от тесноты и недостатка пищи, набрасывались друг на друга в коротких, но яростных стычках. Превзойдя всех прочих по силе и кровожадности, без колебания пожрав последнего из спутников, он стал единственным, кто достиг цели путешествия.
Увидев обитателей планеты, прилетевший со звезд испытал нечто похожее на радость: те были во многом подобны низшим созданиям, служившим пищей его расе на далекой родине. Ментальной силой, которой щедро были наделены звездные странники, смог он пробудить в их душах невероятную жестокость, безудержное желание получать удовольствие всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Тот, кому они теперь поклонялись, принося обильные и кровавые жертвы, внушил своим последователям, что отныне им даруется право удовлетворять любые свои низменные желания во славу его.