Мужчине, видимо, надоела игра и, грубо взяв горничную за волосы, он приблизил её рот к собственному паху. Тут я и заметила, что его член, ранее походивший на сморчок, поднялся и выпрямился. Рози жадно накрыла ствол ртом и принялась насаживаться на него, потирая торчащие соски о бёдра толстяка.
Мне стало дурно, и я несколько раз хотела встать и уйти, но Меолика неизменно удерживала меня, заставляя внимательно смотреть на то, как мужчина, обхватив голову Рози, понуждал её двигаться всё быстрее. Я боялась, что она задохнётся, или он сломает моей горничной шею, но метресса только снисходительно улыбалась, словно мои страхи не имели никаких оснований.
— Зачем мне было на это смотреть? — с ужасом спросила я, когда мужчина кончил Рози прямо в рот, и она принялась глотать белое семя, продолжая с обожанием посматривать на партнёра. Оральные ласки считались среди чистокровных грязными и неприятными, и сложись всё по-другому, я бы никогда не увидела их, а тем более не стала бы им обучаться.
Струйка стекала у горничной по подбородку, и капли падали на одежду, но Рози, казалось, это совсем не смущало. Она отползла и встала, низко склонив голову в знак почтения, словно развалившийся на кровати толстяк был обожаемым правителем. Я с облегчением вздохнула и закрыла глаза, когда девушка, пятясь, покинула комнату.
— Чтобы не бояться и правильно себя вести, — последовал леденящий душу ответ. — Никто не знает, что захочет от тебя хозяин. Надо быть готовой встретить любую его прихоть с радостью. Мужчины не любят строптивых.
— А кого они хотят видеть рядом? Шлюху? — засмеялась я, пытаясь унять дрожь в теле.
— Отчасти. Тебе надо не только обратить на себя внимание, но и удержать Рэва Торгского подле себя так долго, как сможешь.
— То есть моё возвращение не планируется, верно?
Я встала на ватных ногах и побрела к выходу, не обращая внимания на дежурные протесты метрессы. Она, должно быть, тоже хотела поскорее от меня избавиться, но её мнение было не важным. Гораздо больше интересовало: что скажет отец. Сможет ли он и дальше быть невозмутимым и спокойным, когда я спрошу, почему избегает откровенного разговора? Боится неудобной правды и женской истерики?
Пройдя полпути до его комнаты, я повернула обратно. Так и созрел мой план.
Разговор с отцом ничего не даст и не отведёт разящего меча, зависшего над моей головой. Я поговорю с ним позже, когда мой план сработает. И не только с ним.
Глава 3
Я решила поговорить с Найтвеллом, а, может, это была уловка, чтобы ещё один раз повидаться с любимым.
Я ждала его на нашей поляне, где ещё пару дней назад мы спасались от жары в тени раскидистого дуба и мечтали о совместном будущем. Тело помнило жадные прикосновения, низ живота сводило от воспоминаний о ласках и в предвкушении сегодняшней встречи, на которую я ставила свою честь. План мой был предельно прост: отдаться Найтвеллу, и тогда меня не отправят в столицу, к оборотням, в качестве дани.
Карманные часы говорили, что любимый опаздывает, но я верила, что у него на то была веская причина. Он ведь не мог меня предать!
Я металась от одного края поляны до другого. Лес в предзакатных сумерках становился всё мрачнее, я так и ждала, что из чащи выйдут слуги, посланные отцом за мной. На этот случай я приготовила план отступления: никто из полукровок не знает и не чувствует лес так, как я.
— Леонтина! — застал меня врасплох голос любимого.
Я оглянулась и оказалась в объятиях Найтвелла. Он держал меня в кольце рук и смотрел в лицо с грустной нежностью. Меня пугал этот прощальный взгляд, полный боли и невысказанного сожаления. Я первая прильнула к его губам, подавив в душе росток сомнения. Это ведь он, мой Най! И он пришёл! Вопреки воле родителя, Ордена и всего мира!
Най всё крепче прижимал меня к себе, я чувствовала его желание и откликалась на него. Остальной враждебный мир остался там, за пределами поляны. Я была жадна в поцелуе, он ведь мог стать последним.
Внезапно Най отстранил меня и заглянул в глаза:
— Прости!
— За что? — улыбнулась я и погладила его по щеке. Сейчас я любила его больше чем когда-либо!
— За то, что не смог отстоять тебя, Лея! — прошептал он и привлёк меня к себе, вдыхая аромат волос, чёрными прядями, рассыпавшихся по спине. Умышленно не стала забирать волосы в причёску, зная, что Най от них без ума.
Я продолжала прижиматься к любимому, вокруг нас сгущались сумерки, предвещая наступление тьмы. Впереди была ночь и только нам решать, какой она станет: тёмной, непроглядной или звёздной с ароматом лесных ягод и шорохами ожившего леса.