Ли Тегуай, решивший стать агентом новоявленной звезды, погнался вслед за журналистом с криком:
— Добавь немного денег, дай двести. Если дашь двести, он поест земли!
Однако, пересчитав наличность, полученную от журналиста, и обернувшись, обнаружил, что Зубастик уже исчез.
Однажды в город приехала очередная группа иностранных туристов. На автостоянке сгрудилось множество больших и маленьких машин. Повсюду толпились и перекрикивались люди. Кудрявый мужчина средних лет в солнцезащитных очках, выйдя из белой машины, тут же был замечен Зубастиком.
— Вы знаете Лун Гуя? — Хромая, опираясь на бамбуковый посох, он подошёл и завёл обычную песню: — «Лун» как «богатырский конь Лунма», «Гуй» как «богатый»…
Мужчина, запирая багажник автомобиля, небрежно ответил:
— Это я. В чём дело?
Ответа не последовало.
На некоторое время воцарилось молчание.
Казалось, дело на этом и кончится. Однако затем, обернувшись, мужчина увидел, что Зубастик застыл как статуя. Лицо его побледнело, внезапно он затрясся всем телом и начал задыхаться, словно перед припадком. Мужчина, безусловно, счёл, что ему не повезло наткнуться на сумасшедшего. Он отскочил на шаг, махнул двум женщинам с другой стороны автомобиля и быстро зашагал по горной тропе, беспрестанно оборачиваясь.
Наконец Зубастик то ли захныкал, то ли засмеялся. Догнав мужчину, он спросил:
— Вы… Вы… Вы действительно Лун Гуй?
— Отойди! Я тебя не знаю.
— Вы должны знать мою сестру.
— Я сейчас позову полицию.
— Вы разве не из Хуаншацяо?..
— Ты…
— Разве вы не средний брат Лун Тяньсяна?
Мужчина, услышав его слова, застыл, потрясённый, не в силах отвести взгляда от маленького нищего.
— Ты…
Не договорив, он помчался прочь, едва не опрокинув стоявшего рядом старика. Но Зубастику этого было достаточно. Он завопил, подпрыгнул и, шлёпая ногами, нагнал противника — только ветер засвистел. Позднее очевидцы рассказывали, что в тот миг он совсем не походил на калеку. Внезапно они увидели вспышку тёмного света. Бамбуковый посох взметнулся к небу, и нечто огромное, словно гигантский паук, опутало силуэт человека.
Обе женщины завизжали. У всех, кто был рядом, от испуга волосы встали дыбом. Люди вытягивали шеи, пытаясь разглядеть, что происходит. Два тёмных силуэта, не то обнимающихся, не то дерущихся, скрутились в тугой клубок на мосту Симэнь у берега реки. Прежде чем очевидцы поняли, в чём дело, воздух сотряс вопль:
— Лун Гуй! Лун Гуй! Лун Гуй…
Этот крик походил и на приветствие, и на проклятие — зеваки так и не разобрали. Всё произошло так быстро, что у них глаза разбежались. Лишь после того, как спустя пару минут две тёмные тени мелькнули на мосту, перевалились через перила и упали в реку с глухим всплеском, люди сообразили, что об объятиях и приветствиях речь не шла. Дела, похоже, обстояли плохо.
— Убийство…
— На помощь!
Двое полицейских наконец примчались из участка.
Заглянув под мост Симэнь, они заметили лишь постепенно затихающие круги на воде; следов упавших не было видно. На берегу находилось несколько лодок, полицейские бросились к ним и попросили владельцев подгрести к месту падения и прощупать его лодочными баграми. Водную толщу буравили там и здесь в несколько заходов, но так ни на что и не наткнулись. Вокруг продолжали собираться люди. Полицейские приметили в толпе нескольких хороших пловцов и привлекли их к поискам. Две плачущие в голос женщины тут же на месте выложили пачку денег, и несколько юношей, сбросив одежду и закрепив вокруг поясов страховочные тросы, попрыгали в воду друг за другом. Однако к тому времени, как наступила ночь и над восточными воротами взошёл диск луны, они смогли выловить лишь два кожаных ботинка, железную канистру, мотоциклетный шлем, полуразложившуюся свинью и облепленную глиной рыболовную сеть, так и не обнаружив ни одного человека. Добытый из воды мужской кожаный ботинок был опознан двумя содрогающимися от рыданий женщинами. Как непосредственно причастные к делу обе были приглашены в полицейский участок.
— Лун Гуй…
— Лун Гуй…
— Где же вы, господин Лун?
Ночь. В свете полной луны из-за рощи проступили очертания далёких величественных гор, на речной глади заколыхались мириады мерцающих бликов. Две женщины на берегу проплакали навзрыд до глубокой ночи. На каменные ступени пристани они кроме денег выложили снятые в спешке золотые кольца, ожерелья, серьги — вознаграждение тем, кто участвовал в спасательной миссии. Ещё больше лодок вышло на воду, потревожив лунный свет на поверхности реки. Ещё больше жителей небольшого городка собрались, чтобы поглазеть и обменяться сплетнями, потревожив при этом собак на обоих берегах. Река уносила с собой мерцающие отблески карманных фонариков, бумажных фонарей и факелов.