Как знать.
Вдруг рядом раздалось постукивание — это был тот самый серый голубь. Как, он не улетел?
Мацюэ начал воплощать в жизнь свой новый план. В тот день ласточки летали низко, горшки с водой запотели, муравьи строили плотины — дело явно шло к дождю, о котором предупреждал прогноз по радио. Однако Мацюэ никому и слова об этом не сказал.
Когда секретарь коммуны пришёл проверять работу, Мацюэ устроил скандал. Он заявил, что у него нет сменной сухой одежды и он хочет одолжить суньятсеновку[33] у самого секретаря. Тому удалось отстоять суньятсеновку, но пачку сигарет Мацюэ вытащил у него прямо из кармана. Секретарь весь пошёл пятнами и пустился наутёк, опасаясь, что Мацюэ отнимет у него ещё и деньги, талоны на питание и даже наручные часы. Потом говорили, что секретарь возмущался: «Каким боком этот Мацюэ относится к образованной молодёжи? Просто уличный бродяга! Если грянет третья мировая, его нужно будет повязать первым делом».
Смотреть за коровами — дело непростое, что и говорить. Забравшись на холм, Мацюэ тут же растянулся на земле и захрапел, велев мальчишке-пастуху обмахивать его веером. В результате стадо разбрелось пастись на хлебные поля, передралось, поднялась страшная суматоха, а в конце рабочего дня одной коровы недосчитались.
— Мамочки, да как же это возможно? — Бригадир места себе не находил. Члены коммуны, тоже встревоженные, окружили Мацюэ кольцом и укоризненно галдели.
— У меня только одна пара глаз, как тут углядеть за всеми? Чёрт знает, куда ушла эта корова, — безразлично заявил Мацюэ и уселся на землю.
— Будь человеком! Тебе же трудодень не засчитают!
— Да плевал я на этот трудодень.
— А есть-то ты что будешь? Просят покормить свиней — тебе лень, просят раскидать удобрения — ты опять отнекиваешься. Ах ты такой-сякой…
— А что я? Я вообще не хотел ничего делать. Вы меня ненавидите, и слава богу, очень на это надеюсь. Идите скорей в коммуну, нажалуйтесь там, и пусть меня уже выгонят!
Бригадир встопорщил усы, топнул ногой и, бросив: «Ты двадцать лет ел рис почём зря!» — спешно ушёл искать корову.
Старик-скотник от досады заплакал.
Уже наступила ночь, а бригадир и несколько человек, ушедших вместе с ним на поиски, так и не вернулись. В лесах и бамбуковых рощах стоял невнятный шум, порой слышалось хрюканье кабанов, щебетание птиц и ещё какие-то странные звуки. Нашли ли они корову? Не столкнулись ли с диким зверем или ядовитыми змеями? Они, верно, голодны? А жёны и дети всё ещё ждут их?.. Мацюэ совсем растерялся и в конце концов вышел из дома с походным фонарём. Кругом стояла непроглядная тьма, лишь поблёскивали едва различимые огни светлячков. Он уже было стал сожалеть о своём поступке.
Однако тут же встряхнул головой и остановился. Нет, нельзя бросать всё на полдороге, дело надо довести до конца. В этом мире выживают только сильные: у пчелы есть жало, у собаки — зубы, у коровы — рога. Разве можно быть таким мягкотелым? Да, лучше вернуться, выпить, отоспаться…
Мацюэ почесал в затылке, сунул пачку сигарет под дверь дома бригадира и убежал к себе.
Они летели на юг.
Где-то внизу бились волны. Это большое озеро или широкая река? Повсюду густой туман, и под ним — сплошная вода. Цзинцзин и серый голубь не могли отличить день от ночи, не видели ни солнца, ни звёзд, не слышали голосов людей или животных. Крылья стали влажными, тяжёлыми как свинец и постепенно немели, неодолимая сила тянула птиц вниз. Лишь услышав прямо под собой рокот волн, они осознавали опасность и прилагали отчаянные усилия, чтобы снова подняться…
Они не помнили, сколько гор и рек пролетели за последние несколько дней. Как-то во время пути они угодили в сильную бурю; это было поистине ужасно.
Небо и земля, казалось, слились в бездонную пропасть, деревья гнулись и ломались, ветер поднимал ввысь песок и мелкие камни. Птицы терялись в этом головокружительном вихре не в силах противостоять буре, которая уносила их в сторону, переворачивала, с силой ударяя о скалы и деревья. После целого дня, проведённого в борьбе со стихией, они обнаружили, что летят не в ту сторону, узнав огромное кривое дерево и мостик, с которыми они уже давно попрощались.
Голуби не отчаивались и продолжали бороться, стремясь вперёд, только вперёд. И вот наконец появилась надежда. Воздух становился теплее, земля — зеленее. Замелькали зеркальные озёра, нефритовые каналы — как же всё это было знакомо… Цзинцзину даже казалось, что он смутно ощущает знакомые вкусные запахи. Он был благодарен серому голубю, который проделал с ним весь этот путь, ободряя его, добавляя ему смелости. При встрече с орлом голубь помогал Цзинцзину скрыться. Ночью, когда тот замерзал, он по-дружески прижимался к нему, стараясь согреть своим теплом. А как славно он напевал: «кур-р-р, кур-р-р, кур-р-р…»
33
Мужской френч особого покроя с четырьмя наружными карманами; назван по имени основателя Китайской Республики Сун Ятсена (1866–1925).