Выбрать главу

В эти дни моё моральное состояние постепенно приходило в упадок. Каркас здания моего настроения рушился, а я оказался в самом низу, заваленный обломками. Деятели культуры идеализировали героев войны, пели им дифирамбы, плясали, осыпали их цветами и овациями. По где были эти герои? Кого можно было назвать героем в этой больнице, которая служила перевалочным пунктом, принимавшим раненых после столкновений на полях «культурной революции»? Может, крестьянина, которому осколком снаряда отрезало нос; школьника, в брюшную полость которого попало четыре пули; буддийского монаха-расстригу, которому взрывом оторвало обе ноги; грузчиков, которым ломом разбили голову, или трупы в морге, покрытые белыми простынями, из-под которых торчали клочья чёрных волос или босые пятки? Это зрелище леденило кровь в жилах. Неужели это и есть «борьба за политическую линию»? Пет, самая настоящая, форменная скотобойня, где туши висят рядами. Сутками напролёт в ярко освещённых операционных белые халаты сновали туда и сюда, суетливо работали, разрезая и перекраивая людей, ревущих под беспощадными, неумолимыми стальными лезвиями. Никто не сдерживал воплей, непроизвольного мочеиспускания, как на поле боя, — так это и есть те самые выдающиеся плоды «продолжения революционного пути»?

Мой сосед по койке, носивший тёмные очки, участвовал более чем в тридцати организованных объединённых восстаниях цзаофаней[7], ходил в военный поход и вроде бы принимал участие в освобождении Сянтаня. Однако, когда толпы этих людей, словно пчелиный рой, действительно добрались до передовой, в местечко под названием Ицзяовань, оказалось, что ими некому было командовать, никому не было дела до их пропитания, каждый сам искал место, где укрыться и прилечь.

Какие-то люди, по всей видимости большие начальники, с биноклями на шее и переносной радиостанцией, в компании сопровождающих приезжали на военном джипе. С важным видом, изображая великих стратегов, у которых давно готов план, они вселяли в окружающих нетерпеливую надежду, однако с наступлением ночи всё глохло, никакого продолжения не следовало. Пчелиный рой волей-неволей понемногу разлетался. «Эй, расхитители продовольствия, война войной, а обед по расписанию! Что нам стоит накопать бататов?»

Только тогда открылся мне мир, лежащий за стенами торжественных собраний и страницами газет.

Спустя год анархия в стране постепенно сошла на нет. Я покинул школу и город, пополнил ряды работающей в деревне образованной молодёжи, устроившись на чайную плантацию в уезде Гуло провинции Хунань. Жизнь потекла очень спокойно, вот только постоянно мучила боль в спине и пояснице; на работу и с работы я шёл в потёмках. Бесконечное поднимание целины, пахота и прополка, удаление сорняков, жатва, сжигание соломы — всё это серьёзно истощало физически. Со временем наши тела иссохли, словно испарившись. Остались только колеблющиеся тени, бредущие по земле. Спустя годы я описал всё это в одном из своих рассказов.

«…Когда солнце достигало зенита, люди были уже хорошенько прожарены, многие покрыты ожогами. Пот лился ручьями, с бровей стекал прямо в глаза и жёг их, покрывал почерневшее от солнца тело. Пропитавшись потом, складки одежды и края штанин высыхали на солнце и дубели на ветру, на одежде проступали солёные разводы, похожие на белые кругообразные узоры».

Для нас, «больших фабрик по производству соли», события «культурной революции» поросли быльём и казались не менее древними, чем времена У-ди, У Цзэтянь, Бэйянской милитаристской клики[8]. Впрочем, время от времени, словно отголоски тех лет, возникали мелкие неприятности, приносившие беспокойство и оставлявшие нехороший осадок на душе. Из города к нам наведывались кадровые работники, проверявшие, не хранит ли кто-то из образованной молодёжи незаконные военные трофеи. Хвала небесам, меня это не коснулось. В другой раз следователи интересовались, не прихватил ли кто перед тем, как покинуть колледж, казённых баскетбольных мячей, гантелей, спортивной формы или гармони. К счастью, в этом я тоже не был уличён.

вернуться

7

Участники объединений рабочей молодёжи, создававшихся в ходе «культурной революции».

вернуться

8

У-ди — император эпохи Хань, правил в 141-87 гг. до н. э.; У Цзэтянь (624–705) — императрица эпохи Тан, правившая страной в течение сорока лет, бывшая наложница; Бэйянские милитаристы — представители военного командования, управлявшие Северным Китаем в 1912–1927 гг.