На утлом корпусе нашей скорлупы высилась надстройка в два этажа. Стены были до такой степени изъедены ржавчиной, что создавалось впечатление, будто все держится только благодаря толстому слою краски, маскирующей изъяны бортов и палубы.
Тихий океан получил свое название по воле Магеллана. О покойниках не положено отзываться плохо, и поэтому я лишь упомяну, что указанное название не исключает для мореплавателей необходимости преодолевать коралловые рифы, бороться с морскими течениями самых неожиданных направлений, с внезапными порывистыми ветрами — все это встречается постоянно в районе Туамоту, некогда именовавшегося Опасным архипелагом…
Люди в холодильнике
Моему легкомыслию нет оправдания, тем более что зрелище, свидетелем которого я был несколько дней тому назад на Таити, должно было натолкнуть меня на кое-какие выводы.
Я поехал на аэродром Фаа возле Папеэте, чтобы присутствовать при встрече гидроплана «Бермуда», доставившего с Борабора трех человек, лица которых были отмечены страхом и усталостью. Эти трое ступили наконец на землю родного острова, хотя восемь длинных дней и ночей все говорило за то, что им никогда не вернуться на Таити.
Мы молча разглядывали Рене Кимитет — владельца «Матирохе», Франсиса Сименона — механика и шестнадцатилетнего пассажира Джекоба Паркера. «Матирохе» выплыл 6 июня 1951 года из порта в Папеэте, имея на борту кроме этих троих еще одного пассажира и трех матросов. На рыболовном судне под палубой находилось что-то вроде холодильника или, точнее, громадного ящика из очень легкого синтетического материала. В этом баке объемом 8 кубических метров хранилось 3200 килограммов льда, приготовленного для перевозки рыбы на обратном пути.
7 июня отказал один из моторов. Море было бурное, дул сильный ветер. До четырех часов утра следующего дня команде все еще не удалось починить двигатель, судно с трудом и очень медленно направлялось к острову. Вдруг, без какой-либо видимой причины, треснула дощатая облицовка на носу, и вода ворвалась внутрь судна, которое в четыре минуты пошло ко дну.
Хотя катастрофа застигла двух членов экипажа во сне, всем удалось вовремя покинуть судно. На воду была спущена спасательная шлюпка, тот самый ящик-холодильник, несколько мешков с продовольствием и 20 литров пресной воды. Холодильник великолепно держался на поверхности, синтетический материал был гораздо легче воды.
После 36 часов дрейфа обе скорлупки подплыли так близко к Макатеа, что потерпевшим крушение стал хорошо виден весь остров. Однако в последний момент их подхватило течением и отбросило от острова. Трое из них — те, кто находились в шлюпке, соорудили примитивный парус из полотна и оторвались от экипажа холодильника, двигавшегося по милости волн.
Тем временем обеспокоенный отец шестнадцатилетнего пассажира поинтересовался судьбой судна. И тогда ровно неделю спустя после отплытия «Матирохе» с Таити обнаружилось, что никто даже не заметил, что судно не достигло места назначения. Была объявлена тревога на всех островах Полинезии, жертв кораблекрушения искали на побережьях, летные патрули в поисках следов опускались над безлюдными островками, тысячи которых разбросаны в этих местах Тихого океана.
Через десять дней шлюпка под парусом причалила к Борабора. Холодильника же больше никто не видел… «Тамара» и «Лотос» искали потерпевших еще много дней, гидроплан «Бермуда» гудел над волнами Тихого океана, но четыре человека с «Матирохе» никогда уже не вернулись на Таити.
Иллюзии не вернут жизнь
Вероятность обнаружить с воздуха серый ящик из пластика, выступающий на 60 сантиметров над поверхностью волн, очень невелика.
Иное дело, конечно, спасательные судна. Если бы только они имели другую скорость… Но «Лотос» тянет 11 узлов, «Тамара» еще меньше… Потому и должны были погибнуть четыре человека с «Матирохе»…
Ни у одного из этих судов нет на борту радио, впрочем, удивляться здесь нечему: на Таити радиосвязь осуществляется только несколько часов в сутки, и, стало быть, на этот раз SOS в четыре утра все равно не был бы принят. Судовладельцы и слышать не хотят о другом радио, отказываются купить спасательный катер за 100 тысяч франков, не намерены снабдить экипажи хотя бы сигнальными ракетами, заметными ночью на расстоянии 80 километров.
Спасательная служба тоже стоит денег. Гидроплан «Бермуда» принадлежит частному лицу, и один час его патрулирования обходится в 65 тысяч франков. Судовладельцы после непродолжительных поисков «Матирохе» со странной поспешностью решили, что все пропало, и отозвали гидроплан на базу. А в порту метался в отчаянии капитан Рене Кимитет, по прозвищу Папи, и доказывал, что люди его еще живы, они дожидаются помощи, и ему надо только чуть-чуть поспать, и он опять выйдет в море на поиски потерпевших…