«И вахо…» «Я влюбилась впервые и пою об этом, чтобы узнал весь атолл…»
«Аорэ топои тэ пеу…» «Вот вам приключения бедного таитянина, без гроша в кармане попавшего в китайский ресторан. Он наелся досыта, а потом бросил в пустую миску принесенного с собой таракана. Он по-называет таракана хозяину и, полный благородного возмущения, покидает помещение, не уплатив по счету».
«Пуааторо хеллабы…» «Нет, мой мальчик, ты не проявил себя и потому не получишь ничего вкусного — самое большее банку говядины. Но если сегодня ночью ты сделаешь меня счастливой, возможно, получишь что-нибудь повкуснее».
«Та матэтэ…» «Воскресным утром все в Папеэте спешат на базар, чтобы запастись свежей рыбой, поросятами, фруктами… Там шум и суматоха — еще бы, ведь каждому хочется сделать покупки и узнать новейшие сплетни…»
Вот песни Южных морей шестидесятых годов. Их распевают в автобусах на острове, где нет ни поезда, ни трамвая. Такой именно автобус курсирует между Папеэте и расположенным в десяти километрах от центра города кабаком «Лафайет». После полуночи автобус мчится в город, нагруженный подвыпившей публикой. Плату за проезд взимают с пассажиров на половине пути. Это глубоко гуманно: ведь выброшенному из автобуса пьянице легче пройти, чуть покачиваясь, пять, чем десять километров.
Однако, повторяю, Тоти вовсе не улыбалась при этих воспоминаниях…
Когда поют петухи?
В июле на Таити зима, и в шестом часу было уже совсем темно. Три часа спустя жители хижины на берегу лагуны погрузились в глубокий сон. Спала чета стариков, детвора и кузен из Туамоту, лишь только попаа — белый человек ворочался на своей постели, прислушиваясь к голосам морского прибоя и шепоту джунглей.
Курятники — сооружение в Океании неизвестное. В сумерках курицы и петухи садятся на ближние кусты. Какое-то время еще слышится кудахтание, но вскоре эту некогда ввезенную из Европы птицу одолевает сон. И вдруг среди ночи раздается громкое пение петухов… Растерявшийся попаа пытается найти часы в своих вещах рядом с постелью, чтобы определить время… «Спи, спи, — кричит из другого угла комнаты Тоти, также разбуженная пением, — эти петухи все еще продолжают жить по французскому времени…» Странная память у птиц, встречающих на островах Океании рассвет Бретани или Гаскони.
Наконец рассвет наступил и для нас. Приятно проснуться в маленькой хижине на острове Южных морей. Сразу же спешим к ближнему ручью — искупаться… Не надо, пожалуйста, верить открыткам, рассказывающим, будто островитяне купаются в море. В здешних краях, где вода кишит акулами, это было бы очень неразумно. Точно так же не доверяйте другим открыткам с изображением прелестей отдыха под кокосовыми пальмами. Плодоносная кокосовая пальма имеет более четырех этажей в высоту, вес кокосового ореха— до 20 килограммов и, стало быть, если он упадет на человека с такой высоты, то может его убить. Правда, таитяне утверждают, что у кокосовых орехов есть глаза и что они падают только на дураков, но мне кажется, что это скорее всего меткое определение неосторожных людей, которые забывают об опасности… Мне рассказывали, как жандарм, только что прибывший из Франции в Папеэте, сторожил группу заключенных, работающих на строительстве дороги. Они работали под палящим солнцем, а жандарм уселся в тени кокосовой пальмы, не внимая предостережениям говорящих на своем родном языке заключенных. Уже через час на него упал кокосовый орех. Перепуганные заключенные положили пострадавшего на тачку и быстро доставили его в местную больницу. Благодаря немедленной помощи жандарм остался жив, хотя у него оказался перелом основания черепа… А когда на Таити берешь напрокат автомобиль, к ключу бывает прикреплена бирочка с предостережением: «Просим не ставить машину на стоянку под кокосовым деревом. За ущерб, причиненный вследствие падения орехов на кузов, отвечает пользующийся машиной». Итак, очень прошу, никогда не садитесь под кокосовой пальмой.
Горчица на листочке
Кругом уже совсем светло, когда мы все вместе садимся завтракать. Сотрапезники пробуют первое блюдо и начинают привередничать. Все несоленое!
Сестра Тоти получает соответствующее указание и рысью мчится в деревню, чтобы купить соль. Делать какие-либо запасы здесь считается весьма неразумным и зазорным для уважающего себя человека. Держать дома самые необходимые приправы и то не принято. Ведь куда удобнее по мере надобности, а стало быть не менее трех раз в день, бегать в китайскую лавчонку. Там можно минут пятнадцать посудачить с другими жителями деревни и заодно купить соль, горчицу или перец на листочке… Торговля на щепоти, как мне кажется, практикуется только на островах Океании. Насколько мне удавалось разобраться, сравнивая рыночные цены соли с крохотными порциями, отвешиваемыми хозяйственным китайцем по системе «пи умноженное на глаз», таитяне переплачивают по меньшей мере в десять раз за свои покупки.