— Очень просто. Нас здесь трое. Если бы вы сели, у нас до прихода следующего парохода был бы четвертый для игры в бридж…
В конце концов, жандарм все же утешился, тем более что я обещал заглянуть при случае и сыграть в бридж, так сказать, в качестве свободного человека. Мы разговорились. Жандармы на Макатеа, как и на других островках Океании, прозябали бы в бездействии, занимайся они исключительно охраной порядка. Им же приходится быть в одно и то же время бюро обмена валюты, таможней, регистрировать браки и сообщать статистические данные. Эта последняя функция очень меня заинтересовала. И коль скоро я оставался на положении свободного человека, роли несколько изменились — теперь я в свою очередь учинил допрос господам жандармам. Из моего протокола следует, что на Макатеа существует один католический костел, один протестантский собор и пять молитвенных домов различных сект. Гордостью острова является буддийский храм, который посещает единственный оставшийся здесь вьетнамец.
Островитяне гордятся также источником пресной воды, дающим ежедневно 300 тысяч литров той самой жидкости, которую у нас в Европе принято считать чем-то вполне обычным, но благодаря которой этот остров выделяется среди других островов архипелага Туамоту. Особенно Макатеа славится залежами фосфатов. Начиная с 1908 года из Макатеа было вывезено 8 миллионов тонн этого ценного удобрения. Сейчас здесь добывают 350 тысяч тонн ежегодно стоимостью в 400 миллионов тихоокеанских франков. 120 миллионов возвращается после экспорта фосфатов в виде зарплаты для рабочих. Итак, единственным богатством Макатеа являются фосфаты, причем здешние залежи одни из богатейших в мире. А ведь все началось с птичек… в частности, с бакланов!
Лунный пейзаж
В Китае бакланов приучили ловить рыбу для человека. В дрессировке этих птиц китайцы достигли совершенства. Однако на Макатеа бакланы занимались рыбной ловлей, так сказать, частным образом, для себя. Тем не менее уже много тысяч лет тому назад они начали способствовать будущему обогащению французских предпринимателей…
Весной самки бакланов танцевали на скалах крохотного островка Макатеа, своим танцем они пытались обольстить самцов и склонить их основать главную ячейку общества — семью. При этом они забавно крякали и заигрывали столь усердно, что даже скала не устояла бы, но самцам было не до них. Они интересовались только рыбой, которой и объедались без удержу.
Бакланы, бакланихи и маленькие бакланята (самки все же танцевали не зря) очень любили рыбу. Рыба трепыхалась в птичьих клювах, потом попадала в желудок, а затем еще дальше. Бакланы никому не пачкали шляп, поскольку в то время остров был почти безлюдным. И только высоко в скалах остались могилы людей, которые попали сюда неизвестно каким образом, жили неизвестно как и вымерли неизвестно когда. Тысячелетиями в расселинах и трещинах кораллового рифа, на котором образовался остров Макатеа, откладывались тысячи тонн вещества, изысканно называемого гуано. Теперь его добывают. Японские суда регулярно заходят в порт Макатеа, увозя птичью продукцию для удобрения островов Восходящего Солнца.
Но люди так жадны, что никакая птица не в состоянии удовлетворить их спрос. По нынешним подсчетам через восемь лет добывать будет уже нечего, все население придется переселить на остров Науру — если при конкуренции химической промышленности добыча фосфатов будет по-прежнему выгодной. Говорят, что тогда огонь в аду Тихого океана потухнет навсегда и останется лишь лунный пейзаж, прославивший Макатеа на всю Океанию.
Поезд господина Мажино
Еще до рассвета уезжаю на работу вместе с шахтерами. На Макатеа съехались многие жители соседних островов. Люди, чьи отцы не имели представления о регулярном труде, обслуживают современные машины — зарождается пролетариат южной части Тихого океана.
У островитян появляются искусственно насаждаемые потребности. Хочешь купить мотор для пироги? Хочешь есть досыта? Поезжай на Макатеа!
Там приходится тяжко работать. Подниматься надо до рассвета. У меня перед глазами стоят китайские лавчонки, где при мерцающем свете раскосые девушки подают завтраки мускулистым темнокожим шахтерам. Рабочие, еще не проснувшись как следует, едят молча, угрюмо. Потом они надевают белые защитные каски на курчавые головы и медленно направляются туда, где между пальмами поблескивают рельсы. Это единственная в Океании железная дорога.
Если бы рельсы могли думать, они, наверное, удивлялись бы, что лежат под знойным солнцем Южных морей. Ведь их с самого начала обрекли на вечную темноту. Они были куплены по распоряжению господина министра Мажино, который упрятал оборону Франции в подземные крепости, соединенные сложнейшей системой подземных железных дорог, по которым должны были подвозить боеприпасы из подземных складов к подземным пушкам, обслуживаемым бледными от пребывания под землей людьми. Господин Мажино предвидел все: в крепостях были собственные электростанции, собственные продовольственные склады, собственные больницы и собственные колодцы. Одного только не предусмотрел господин Мажино — что немцы не захотят пойти навстречу пожеланиям военного министерства Франции и не полезут прямо на эту систему подземных сооружений, носящую имя своего создателя.