Полумна изредка посещала деревню, в которой запомнилась каждому, кто ее видел, как девочка "от которой лучше держаться подальше, если не хочешь неприятностей", местной чудачкой из дома, к которому по непонятным причинам никто физически (хоть и ни один в этом и не признавался) не мог приблизиться. Об отце ходили слухи и того хуже, и даже мать, которую видели вне дома реже всего, заслужила звание "больной", "пленницы" или даже "давно убитой ". Однако вся семья была ни сном ни духом о всеобщем мнении, а если бы и была - груз сих знаний ее не особенно бы обременил, ибо к магглам Лавгуды относились более чем снисходительно. Единственная цель, с которой каждый член семейства мог бы спуститься со своего родового Холма, - это продовольствие: овощи и фрукты, мясо птицы (излюбленное среди прочих видов), хозяйственные товары (Полумна любила рисовать на стенах) и любимые мамой мелочи (всяческие обереги, ловцы снов, мешочки ручной работы, диковинная для волшебного мира бижутерия). Все остальное необходимое для жизни волшебника можно было приобрести только в Косом переулке. Во времена Первой Магической войны деревушка пользовалась особенной популярностью среди многих "чудаков" окрестности. Уизли, Диггори, Фосетты - все они также заслужили "особенную" репутацию среди односельчан (Диггори, возможно, в меньшей степени) и так же, как и Лавгуды, облюбовали деревушку.
* * *
Пребывая в полном одиночестве из-за апатичного состояния отца, Луна решила позаботиться о новоявленном чуде самостоятельно. А потому спускалась в деревню все чаще. В последний раз она решила последовать примеру маггловских детишек и позаботиться о животном, как об обыкновенном грызуне из мира, абсолютно обделенного волшебством. Она купила ему клетку и все что полагается обычному кролику. Однако, пресловутая "призрачная натура" не заставила себя ждать. Зверек не мог просачиваться сквозь стены, но как-то раз, гонимый желанием отведать сочной и хрустящей морковки, преодолел прутья только что купленной клетки и беспрепятственно заполучил желаемое. Так надобность в клетке автоматически отпала, так зверек заполучил всю комнату. В целом, хлопот от него было немного, вопреки всем ожиданиям. Луна назвала его Таммуз - в честь умирающего и воскресающего Иерусалимского Бога плодородия, но полным именем почти не называла, а остановилась на ласковом "Тамми".
Тамми много ел, но, что удивительно, без каких либо видимых "последствий". Обычный кролик способен заполнить таковыми всю комнату, не забыв при этом сдобрить воздух характерным амбре, призрачный же - являлся маленьким безотходным предприятием, справляющем всю пережеванную морковь и выпитую воду в бездну ("Возможно, какая-то их часть могла оказаться в Исчезательном Шкафу или в Выручай-Комнате. Или в обоих местах сразу." - думала Полумна годами позднее).
Луна привязалась к зверьку.
Именно эта привязанность обратила прорастающие ростки магии в бутоны, а затем в ослепительные благоухающие цветки.
T H EㅤM A G I C
ㅤㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤ ▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬ㅤㅤㅤㅤㅤ ㅤㅤㅤ
Hey, little train! Wait for me!
I once was blind but now
I see Have you left a seat for me?
▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬
"Родиться магии было суждено еще задолго до появления лун на свет. Она витала в космическом пространстве, сколько ее помнят звезды, вне времени, вне понимания живых существ, которые были слишком озабочены эволюцией. Магия не умела ждать и просачивалась в каждый живой организм, проталкивая наиболее излюбленные вверх по ступеням эпох. Однажды, она увлеклась. Она так сильно полюбила одно существо, что, в очередной раз протягивая к нему незримую руку, коснулась не кончиками пальцев, как повелось, а всей ладонью. Так человек впервые почувствовал ее присутствие, обернулся и понял, что он не одинок. В тот миг мир увидел первую улыбку. Его счастье подарило магии новый смысл к существованию, она стремительно проносилась сквозь века, все чаще касаясь представителей взрослеющего человечества. Кого-то она задевала плечом, проносясь мимо, кого-то поглаживала по щеке, задержав на нем взгляд, а кого-то удостаивала лишь шорохом своего дыхания в шуме штормовых ветров и звенящем молчании раскаленного полудня. Магия не жалела ни единой своей крупицы и постепенно исчерпывала себя. Держа свой последний путь в Недра земли, она остановилась у потерянного в старости и долгой дороге странника, который был гораздо ближе к Недрам, чем она сама. Единственное, что оставалось ясным, единственное, что еще несло в себе энергию и силу - та ее часть, что человечество прозвало головой. Она решилась на отчаянный шаг - подарила страннику свой первый и последний поцелуй, а вместе с ним: здоровье, молодость и безумное желание жить и совершенствовать этот мир. Его потомство превратилось в наследие всего магического мира и по сей день, считается наиболее верным полагать, что для немагического сообщества самый первый маг носил имена всех богов религий некогда упомянутых в их самых прославленных писаниях, ибо он являл собою самого старого человека на земном шаре."