– Тебе правда понравилось? – с недоумением уточнил Грегори.
– Да, – Лаура зловеще улыбнулась. – Тут ты угадал. Мой любимый фильм – «Семейка Аддамс». И я обожаю всякие страшилки, фильмы ужасов. Это было оригинально, лучше банальных цветов. Ты сумел меня заинтересовать. Я думала, ты обычный туповатый ловелас, а ты нестандартно мыслишь.
– Ты сама необычная, я бы даже сказал, странная, – с недоверием протянул Грегори.
Прогуливаясь по аллее Аддисона, молодые люди добрались до поляны, что утопала в лилово-розовой пене распустившихся цветов вперемешку с голубыми звездочками незабудок. Грегори сорвал один цветок и преподнес Лауре: хрупкий, полупрозрачный, с шахматным узором.
– Fritillaria meleagris, – пояснил Грегори с пафосом старожила, – местная достопримечательность, вымирающий вид. Ее еще называют «Угрюмая девица» или «Колокольчик мертвеца». Как тебе больше нравится?
Лаура улыбнулась и поднесла цветок к губам, и это смотрелось так притягательно, что Грегори не удержался и прижал девушку к трехсотлетнему дубу. Сегодня Лаура накрасилась ярче обычного, ее губы горели, как красный мак, опасный цветок, и манили, призывая их коснуться, ощутить дурманный вкус. Грегори жадно искал алый рот, но чертова кукла уворачивалась, подставляя ему то одну щеку, то другую.
– Нет, не целуй меня сейчас, смажешь помаду, все поймут, что мы целовались. Она плохо оттирается. Вот уедем на выходные – и делай что хочешь. Я буду всецело твоя, – многообещающе прошептала Лаура прямо в его приоткрытые губы.
Дыхание у девушки было прохладным и свежим, но не таким, как бывает после жевательной резинки с ментолом. В голубых глазах плясали озорные искорки, похожие на солнечные блики в морской воде. Грегори часто проводил каникулы на Средиземном море и помнил этот бирюзовый цвет на мелководье. Нет, это у нее не линзы, подумал он, пропадая в этих глазах.
– Ты согласна уехать со мной на выходные? – неверяще переспросил он.
– Да. Сними номер в каком-нибудь загородном отеле, – заговорщическим тоном продолжила Лаура. – Тронемся в путь в пятницу, на твоей машине. Я скажу мужу, что поеду с Шейлой. Только никому ни слова! Обещаешь?
Грегори на минуту задумался. Ему было важнее овладеть этой девушкой, чем заранее растрепать всем о своей победе. Кроме того, поездка может сорваться, если он будет несдержан.
– Да, обещаю сохранить все в тайне, – заверил он Лауру, за что был вознагражден лучезарной улыбкой.
В пятницу Грегори встретил девушку в условном месте на спортивном автомобиле Aston Martin, разумеется, красном и ослепительно-блестящем.
После занятий Лаура успела переодеться в длинное черное платье с откровенным вырезом и расшитую бисером джинсовую ветровку с бахромой. С распущенными волосами она выглядела богемно и обворожительно. Машина тронулась в путь. Грегори постоянно отвлекался от дороги, заглядывал в декольте спутницы и норовил приподнять подол, чтобы потрогать ее колено.
– Я вижу, тебе невтерпеж, – сказала Лаура, когда они проезжали пригород Радли. – Поверни налево. Давай сделаем остановку и перекусим, тут рядом есть красивые озера.
– А на десерт на пикнике я могу рассчитывать?
– Если будешь хорошим мальчиком! – Лаура завлекающе улыбнулась.
Они проехали по Трапп-лейн мимо промзоны, тут располагались Оксфордская электрическая компания и фирма по производству бетона, опустевшие в конце рабочей недели. На озерах Радли добывали гравий, однако дикая природа брала свое. Молодые люди оставили машину на обочине и углубились в перелесок. Весенний лес пробуждался от зимнего сна, полнился пением птиц, был напоен ароматами лопнувших почек, влажности и прелой листвы. По шуршащей тропинке студенты вышли на берег озера. Лаура огляделась по сторонам и, убедившись, что вокруг безлюдно, расстелила на траве шерстяной плед, затем открыла корзинку для пикника. Внутри обнаружилась бутылка виски и еще теплые фиш-энд-чипс[6], приготовленные в пабе.
– А ты предусмотрительная, – заметил Грегори, пожирая взглядом выразительные изгибы ее фигуры.
Оперевшись на руку, Лаура откинулась назад, чтобы продемонстрировать великолепную грудь, и повернулась в профиль, якобы созерцая пейзаж. На озере цвели водяные фиалки, над ними носились голубые стрекозы с переливающимися радужными крылышками. Откуда-то издалека, с водных просторов, долетало кваканье лягушек. По небосклону расплескалась акварельная палитра красок – от конфетно-розового до сиреневого, а на востоке воспарила бледная полная луна. Девушка улыбнулась ей, как старой знакомой.
Красота Лауры в меркнущих закатных лучах солнца казалась запредельной, кожа приобрела персиковый оттенок, а солнечные зайчики в отливающих бирюзой глазах плескались опасно близко. Обманчивое мелководье.