КОММЕНТАРИИ
Переводы с древних языков Малой Азии сделаны по изданиям: «Keilschrifturkunden aus Boghazköi», I–XLI, Berlin, 1921–1970; «Keilschrifttexte aus Boghazköi», I–XIX, Berlin, 1916–1970; E. Forrer. Boghazköi-Texte in Umschrift, 2, Leipzig, 1926; E. Larосhe. Textes mythologiques hittites en transcription, partie 1, 2. — «Revue hittite et asianique», t. XXIII, fasc. 77, 1965; t. XXVI, fasc. 82, 1968; J. Friedrich. Hethitisches Keilschrift-Lesebuch, Т. 1, Heidelberg, 1960; E. H. Sturtevant and G. Bechtel. Hittite Chrestomathy, Philadelphia, 1935; «Studien zu den Bogazköy — Texten», 1—17, Wiesbaden, 1965–1973; H. S. Schuster. Die hattisch-hethitischen Bilinguen, I. Einleitung. Texte und Kommentar, Т. 1, Leiden, 1974; F. Sommer und A. Falkenstein. Die hethitisch-akkadische Bilingue des Hattusili I (Labarna II), München, 1938; H. Hoffner. A Hittite text in epic style about merchants. — «Journal of Cuneiform Studies», vol. XXII, 1968, Nr. 2, p. 34–45; H. G. Güterbосk. Die historische Tradition und ihre literarische Gestaltung bei Babyloniern und Hethitern bis 1200. — «Zeitschrift für Assyriologie», Bd. 44, 1938, 1/2 Heft; H. Оtten. Ätiologische Erzälung von der Überquerung des Taurus. — «Zeitschrift für Assyriologie» (Neue Folge), Bd. 21, 1963, S. 156–168; H. G. Güterbосk. The Song of Ullikummi. — «Journal of Cuneiform Studies», vol. 5, 1951, Nr. 4; vol. 6, 1952, Nr. 1; H. G. Güterbосk. The deeds of Suppiluliuma as told by his son, Mursili II. — «Journal of Cuneiform Studies», vol. 10, 1956, Nzs. 2, 3, 4; A. Götze. Die Annalen des Mursilis. Leipzig, 1933; A. Götze. Die Pestgebete des Mursilis. — «Kleinasiatische Forschungen», Bd. 1, Heft 2, 1929; A. Götze. The Hittite Ritual of Tunnawi (American Oriental Series, vol. 14), New Haven, 1938; R. Werner. Ein Traum einer hethitischer Königin. — «Festschrift Heirich Otten», Wiesbaden, 1973, S. 327–330; H. Otten, J. Siegelоva. Die hethitischen Guls-Gottheiten und die Erschaffung des Menschen. — «Archiv für Orientforschung», Bd. XXIII, Graz, 1970, S. 32–38; J. D. Hawkins. Building Inscriptions of Carchemisch. — «Anatolian Studies», vol. 22, 1972, p. 87—114; J. D. Hawkins. Hieroglyphic Hittite inscriptions of Commagene. — «Anatolian Studies», vol. 20, 1970, p. 69—110; E. Kalinka. Tituli Asiae minoris, vol. 1 (Tituli Lyciae lingua Lycia conscripti), Wien, 1901; E. Laroche. Les épitaphes lyciennes. — «Fouilles de Xanthos», t. 5, Paris, 1974; E. Laroche. La stéle trilingue récement découverte au Létoon de Xanthos (le texte lycien). — «Academie des inscriptions et belles-lettres. Comptes rendus des séances de l'année 1974. Janvier — mars», Paris, 1974, p. 115–125; R. Gusmani. Lydisches Wörterbuch, Heidelberg, 1964.
Членение на строфы в стихотворных переводах и на абзацы в прозаических дается в соответствии с оригиналом, где в клинописных текстах такому членению соответствует горизонтальная черта, проводившаяся по глине писцом. Для удобства читателя добавлены отсутствующие в большинстве оригиналов заголовки, а иногда и подзаголовки. Многоточием обозначены пропущенные (чаще всего разрушенные или неясные) места.
В этом разделе объединены тексты хатти и памятники древнехеттской литературы XVIII–XVI веков до н. э.
Повесть сохранилась в качестве первой части цикла рассказов о городе Цальпе, древнехеттская копия которого была найдена во время раскопок в Богазкёе в 1970 году. Обрядовый фольклорный источник повести виден в композиционном диалогическом построении с чередованием вопросов и ответов.
Об общеиндоевропейском характере этого мифа свидетельствует совпадение основного сюжета хеттского мифа о тридцати братьях с древнеирландским рассказом о трех братьях-близнецах Финдеамне, которых их сестра уговорила вступить с ней в брачную связь, и с индоиранским мифом о близнецах (ведийском Яме и его сестре), вступивших в кровосмесительный брак, в особенности с осетинским (и общекавказским, но возникшим под вероятным иранским влиянием) — повестью о ста нартах, рожденных одной матерью.
Надпись Аниттаса — самый ранний, точно датируемый (XVIII в. до н. э.) памятник хеттской литературы. Автор ее был уже знаком с древней месопотамской традицией составления царских надписей. В надписи отразилось взаимодействие туземного хаттского населения и хеттов.
Имена богов и мифологических существ, язык и диалогическая форма текста позволяют отнести его к самым ранним образцам хеттской литературы, восходящим к индоевропейским прообразам, хотя он дошел до нас в составе значительно более позднего ритуала.
Обрядовые песни, входящие в этот цикл, относятся к древнейшим образцам хеттской поэзии. Две первые песни, судя по употребляющимся в них именам богов и древним сочетаниям слов, воспроизводят раннюю индоевропейскую традицию ритуальных песнопений, сохранившуюся в царском обряде; первая песня упоминает царскую дружину, вторая исполнялась при похоронах хеттского царя, третья хеттская песня представляет собой перевод славословия царю и царице с подлинника хатти, который сохранился в составе хаттских гимнов.
Текст сохранился в подлиннике хатти и в переводе на древнехеттский. Параллели к разграничению названий в языке богов («среди богов») и людей-смертных обнаружены в ряде древних литератур — египетской, древнегреческой, древнеисландской и древнеирландской поэзии. Сама возможность создания особого «языка богов» объясняется внутренними особенностями поэтического языка (М. М. Бахтин. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975, с. 100) и не имеет отношения к двуязычию: в переводимых текстах по два названия у каждого бога есть и в хатти и в хеттском.