Сохранилось несколько версий подобных однотипных обращений и к другим богам хатти и древнехеттского пантеона, где называются их имена на языке богов и на языке людей. Различение богов и смертных характерно и для самых ранних древнехеттских текстов мифологического характера.
Хаттский миф сохранился в составе обряда, который исполнялся особым священнослужителем — «чашником» (буквально: «тот, кто пьет») при закладывании фундамента нового царского дома.
Заклинание произносилось жрецом хаттского бога Цилипури при установке засова в новом дворце.
Ритуал бесспорно основан на более древних переводах обрядов хатти, связанных с символикой обновления священной власти царя. Эта сила, от которой, по поверьям хатти и хеттов, зависело плодородие и благополучие страны, с течением лет исчерпывалась, и нужно было совершить особый обряд, чтобы вернуть ее царю, как бы заново при этом родившемуся.
Поклонение Божеству Луны составляло существенную черту религии древнего населения Анатолии.
Рассказы представляют собой две существенно отличающиеся друг от друга версии рассказа о Боге Грозы, который сперва был побежден Змеем, а потом одержал верх над ним благодаря тому, что он сам или богиня, его помощница, вступают в брак со смертным.
Миф относится к циклу, связанному с хаттским и хеттским Богом Плодородия Телепинусом и с исчезновением Солнца. Мотив связи Солнца с Океаном или морем выступает и в других мифах о Солнце, а также в хеттских гимнах Солнцу. Очевидно, эти мифологические представления основаны на предположении, что Океан поглощает заходящее Солнце, которое возвращается утром, спасенное Богом Плодородия.
Во второй половине мифа можно видеть отзвук древнехеттских обычаев, по которым невесту уже нельзя было просто умыкать, а за нее следовало платить выкуп родителям.
Текст дошел в трех различающихся друг от друга версиях, ни одна из которых не сохранилась полностью. В переводе учтены все эти взаимодополняющие версии, оставшиеся (судя по наличию в них лувийских имен богов и слов) в новохеттских копиях. На основании их сделана попытка воспроизвести максимально полное (хотя, вероятно, и более пространное по сравнению с древнейшими) связное изложение. Характерной особенностью всех трех версий является переплетение мифа и обряда, иногда препятствующее связности рассказа; в переводе отражена и эта особенность текста, но с необходимой для понимания перестановкой ритуальных вставок, которые первоначально могли занимать в тексте другое место.
Имя хеттского Бога Плодородия и Растительности Телепинуса заимствовано из мифологии хатти, где этот бог носил имя Талипину (пину — «ребенок», «дитя»).
Миф близок к другим туземным хаттским и хеттским рассказам о бедствии всей природы, прекращаемым благодаря вмешательству одного из богов, в частности Камрусепы (как в мифах о Телепинусе и о Луне, упавшей с неба). Миф сохранился в составе новохеттского обряда, где после рассказа о «развязывании» ранее связанной (остановленной) природы содержится заговор — просьба «развязать» также подробно перечисляемые связанные части тела больного.
Текст, дошедший в копии новохеттского времени, отражает метрические и стилистические особенности древней поэзии сельскохозяйственных заговоров (в частности, наличие точных и глубоких глагольных рифм). С более ранней традицией хатти связывается и упоминание железного трона в сочетании с предметами из свинца.
Образец обрядовой поэзии страны Пала на северо-востоке Древнехеттского царства. В палайских обрядовых песнях, как и в древнехеттских, отражается старая индоевропейская традиция в сочетании со следами очень заметного воздействия культуры хатти.