Чухонь взглянул на Аглаю. Интересно ли ей слушать эту лекцию? И вот почему другим парням, тому же Тиму легко найти общий разговор с девушками, а Чухонь лезет в какие-то дебри?
- Я на самом деле не очень разбираюсь в этом всем. – наконец, ответила она, опустив взгляд, а потом посмотрела на него и улыбнулась, брызнув золотистыми искорками из серого тумана глаз. – Просто мне очень нравится «Властелин колец» и книга, и фильм, впрочем, и тема викингов тоже. Вот этот первый топор, который ты мне показал, очень напоминает гномью секиру, именно поэтому я к нему и подошла. Вообще здорово, что ты собрал такую огромную коллекцию. Я раньше нигде подобного не видела, да и послушать интересно. Кстати, мне Женя сказала, что ты еще книги собираешь. Я сначала искала тебе в подарок именно книгу, но ничего достойного не обнаружила. Зато нашла кое-что другое, интересное. Пойдем, покажу, как работает. – Аглая кивнула в сторону стола с подарками.
Чухонь очень удивился, и хотел сказать, что не стоило, и вообще, то, что она приехала к нему на праздник - само по себе подарок, но девушка уже отошла к подарочному столу и вытащила оттуда фиолетовую коробку, перетянутую золотистым бантом.
- Вот. С Днем Рождения. Только сам открывай.
- Спасибо. – Чухонь принял подарок, осторожно отклеил ленту с бантиком и снял крышку. Внутри на темном бархате лежали две небольшие (размером с ладонь) квадратные шкатулки, украшенные искусной мелкой резьбой, а в центре поверхности каждой – стилизованный голубь с распахнутыми крыльями.
- У этого подарка скорее больше символическое значение. – объяснила Аглая, вытаскивая одну из шкатулок на поверхность и открывая ее. – Знаешь принцип действия радужного лассо?
Парень кивнул.
- Внутри каждой шкатулки чары, выстроенные по этому принципу, но очень узко направленные, то есть сообщаются только между собой. Например, если ты положишь записку в одну шкатулку, то она через некоторое время появится в другой. Чары работают именно на бумагу, более тяжелые предметы другой текстуры они не переносят. – пояснила девушка. – Я сказала, что этот подарок больше символический, потому что сейчас в обиходе телефоны и можно настрочить смску за минуту и тут же получить ответ. Но такой способ общения доступен для всех, и тех, кто тебе важен и приятен, и тех, с кем приходится общаться по долгу своего положения. А шкатулки всего две, и они настроены только друг на друга. Поэтому если у тебя уже есть тот, кто тебе очень и очень дорог или когда появится, отдай ему или ей вторую шкатулку, - это станет символом важности и особенности вашей связи.
Чухонь прямо посмотрел на Аглаю, с преувеличенным вниманием изучающую подарок, а внутри скорее эхом чувств, чем словами, промелькнула мысль о том, что вторую шкатулку он отдал бы ей. Вслух это сказать было пока не просто, потому что все равно, что признаться в любви. А парень даже и представить не мог, что однажды почувствует внутри себя желание сделать такое для кого-то. Он особенно не думал о таком раньше, находилось очень много других дел, отвлекавших его от мыслей подобной направленности. И столкнувшись с ними так ярко и сейчас, он растерялся и не знал, что делать, поэтому просто смотрел, забыв о смущении.
А вот девушка наоборот почему-то смутилась, на щеках обозначились нежно-розовые полоски румянца. Молчание затягивалось. Тут взгляд Аглаи упал куда-то в угол, и она вдруг сказала:
- Вот знаешь, я все время слышала от Женьки и Тима разные смешные истории о синегрибах, и вижу их впервые. Я бы хотела с ними познакомиться.
Не успел Чухонь и рта раскрыть, как на плече девушки тут же с тихим хлопком возник Малой.
- Конечно, прекрасная госпожа! Малой к вашим услугам! – довольно заверещал он. – Могу спеть, станцевать, рассказать анекдот, провести экскурсию, закатить вечеринку, и вообще я гриб хоть куда! Только не в суп!
- Не подлизывайся. – усмехнулся Чухонь.
- Я может себя рекламирую! Вы ко мне тут привыкли, не цените Малова, даже зарплаты не получаю. – грибенок, перебравшийся на ладони смеющейся Аглаи, жалобно запричитал. – Думают, я всегда с ними буду, всегда на подхвате, эксплуатируют нещадно, не удобряют. Словно сорняк какой-то!
- Как здорово. – девушка подняла синегриб выше и заглянула тому под шляпку.
- Конечно здорово. – тут же довольно запрыгал Малой, переключаясь от самосожаления на самовосхваление. – Мы – верховная ветвь эволюции!
- Синяя Грибница – очень древнее существо. – кивнула Аглая и взглянула на Чухоня. – Вообще, если конечно можно, я бы хотела взглянуть на мицелий. Почему-то мурашки по коже от того, что могу реально увидеть и может быть даже прикоснуться к чему-то древнему, хтоническому и жившему еще во времена богов.
- Можно, можно! – заверещал грибенок, танцуя. – Такую экскурсию устрою!
- Идем. – кивнул Чухонь. – Я провожу. Он как обычно заведет туда, откуда потом очень сложно выбраться.
- Не клевещи! – возмутился Малой. – Когда это было? Мы только над Горбуном так шутим и то по делу.
Было немного странно, что Аглая вдруг заинтересовалась Синей Грибницей. Чухонь, считавший подземелья своим домом и живший здесь очень давно, воспринимал синегрибы как неотъемлемую и привычную часть быта. Примерно также люди воспринимают домашних питомцев. А тут для кого-то мицелий и его дети вдруг оказались удивительным зрелищем. Оно конечно понятно, Аглая – все же кошка и в подземельях если и бывала, то редко.
Они вышли в темный коридор и двинулись глубже. Малой вдруг слетел с рук девушки и прыгнул прямо в стену, которая вдруг начала истончаться и осыпаться, словно истлевший от огня лист бумаги.
- Шагай прямо внутрь, не бойся. – Чухонь первым сделал шаг и протянул Аглае руку. Та некоторое время во все глаза смотрела на странную стену, а потом ухватилась за большую ладонь парня, зажмурилась и пошла вперед.
Аглая.
Коридор, где обитала Синяя Грибница, оказался темным, как ночное небо, но в то же время он сиял и переливался. Тысячи тоненьких мерцающих ниточек-паутинок струнками пронизывали стены, переплетались в странных узорах, двигались, мигали.
У Аглаи захватило дух. Она остановилась и с открытым ртом некоторое время поворачивала голову в разные стороны, стараясь ухватить взглядом как можно больше. Вокруг нее сейчас жило, дышало, двигалось, шептало древнее существо, может быть даже божество, больше близкое природным хтоническим силам, чем кому-то антропоморфному.
Девушка шагнула к стене и осторожно дотронулась пальцами до нежных сияющих синими огоньками ниточек. Они затрепетали и окутали светящимся клубком ладонь кошки. Аглая вдруг почувствовала себя по-детски счастливой, когда просто бегаешь, прыгаешь и визжишь, потому что слов таких нет чтобы выразить всю ту воздушную радость, что переполняет тебя изнутри, переливается через край.
- … наша…
- … наша…
- … наша.. – зашептало вокруг на разные голоса.
- … оставайся…
- … ставайся…
- О чем они? – Аглая посмотрела на Чухоня. Свет мицелия выделял рельеф его лица и звездами отражался в глазах, подсвечивая их изнутри. Сейчас Старший Сын Крысоматери как никогда походил на Владыку Подземелий, и казался каким-то… вечным.
- Синяя Грибница – древнее существо, ты верно заметила. – наконец, ответил он. – Она здесь была до нас, до самых первых людей нор. Она знает и видит дальше, больше. Если она сказала – это что-то значит, пусть понятно и не сразу, но потом проясняется. По своему опыту знаю. – парень погладил рукой стену. – Но ты не заморачивайся. Хочешь, по коридорам грибницы пройдем к Аметистовой Пещере? Там друзы минералов выпирают наружу.
- Пойдем. – Аглая улыбнулась. Что-то подобное ей хотелось увидеть давно. А в комнате кошачьей башни лежала маленькая отшлифованная жеода с включениями незнакомого прозрачного кристалла, за которую девушка иногда ставила свечку, и тогда камни наполнялись странным волшебным сиянием.