— И мне! — не удержался от восклицания астролог. — Знаете, Илья Давидович — да! Именно ощущение того, что изображённый на портрете человек может вот-вот исчезнуть! Я ведь в живописи понимаю плохо, но этот ваш портрет меня сразу же зацепил! И, в отличие от «Цыганки» — непонятно чем! Портрет как портрет — никаких, по выражению Владимира, «фокусов», но… а ведь в значительной мере, Илья Давидович, вы «виноваты» сами! Да-да! Иметь такое разительное сходство с Ликом Христа на Туринской Плащанице — это, если хотите, наглость! Вам ведь, наверное, говорили?
— Что «наглость» — вы, Лев Иванович, первый. — По достоинству оценил шутку Илья. — А вот, что имею некоторое сходство с Ним — да, говорили, и не один раз… и, по правде, меня это немного пугает. Даже — не столько тем, что по ошибке могут распять. Хотя, зачем же бравировать, этим — тоже… но главное… мои мистические прозрения… я ведь уже говорил вам об огромной ответственности, которую чувствую из-за этого редкого и не совсем обычного дара… а тут ещё внешнее сходство… ей Богу, хоть сбривай бороду и заводи тёмные очки!
В свою очередь, эти сентиментальные рассуждения попробовал шуткой оборвать историк, но не смог остановиться и продолжил с некоторыми вариациями:
— Знаете, Лев Иванович, по-моему, мистическую связь с Богом чувствуют все… но вот признаваться себе в этом… то ли не хотят, то ли боятся… не знаю…
— Так, Илья Давидович, по-вашему, значит — и я? Имею прямую мистическую связь с Ним?
— Вы, Лев Иванович — несомненно! Не зря же, в конце концов, были «изнасилованы» столь долго третируемой вами музой. Разумеется, шучу, но… всякое настоящее творчество… нет, конечно, ни Бог, ни муза ничего напрямую нам не нашёптывают… скорее… в ответ на наши духовные усилия начинает резонировать всё мироздание… простите, жутко высокопарно и, главное, очень неточно, но словами по-другому не получается… впрочем, вы должны понять… ну — из-за вашего непосредственного, случившегося в детстве, мистического опыта… чёрт! Совсем Лев Иванович, запутался! Но ведь у вас же есть, есть! Хотя бы — совсем чуть-чуть! Ощущение иной реальности! И если бы вы не боялись…
— «Боялся» — Илья Давидович? Я, вообще-то, много чего боюсь… Но чтобы бояться почувствовать запредельное?.. По-моему — нет… Другое дело — что не умею…
— И всё-таки, Лев Иванович, боитесь… На каком-то очень глубоком уровне… Ну — изменения своего сознания… Если оно вдруг соприкоснётся с иной реальностью…
— Вы хотите сказать — сумасшествия? Да, Илья Давидович — боюсь. И не только на каком-то глубинном уровне, но и вполне осознанно. Понимаете, в детстве… вернее, в переходном возрасте — лет в 12–13… у меня были странные галлюцинации. То перед глазами возникали светящиеся опрокинутые на бок буквы… в основном «А» и «Н»… причём, у «А» — одна из боковин была много длинней другой… то вдруг — вообще: всё окружающее начинало казаться резко уменьшенным и, главное, не просто удалённым — ну, как в перевёрнутом бинокле — а страшно отстранённым, будто, кроме меня, кто-то ещё смотрит моими глазами…
— Бог, Лев Иванович. Вы чувствовали, как вашими глазами смотрит Бог.
Эти две короткие констатирующие фразы Илья Благовестов произнёс так буднично, так просто, но, вместе с тем, так весомо, что астролог внутренне похолодел от предчувствия чего-то очень значительного: неужели, чёрт побери, сейчас? С помощью Илюшеньки Благовестова ему откроется… ЧТО?! Или — КТО?!