Выбрать главу

Гилэстэл на секунду отвел взгляд, дернув уголком губ.

— Уступите мне право вашей мести в обмен на помощь. Обещаю, я воздам вашим обидчикам в той мере, в которой они этого заслуживают. Они поплатятся сполна за то, что сделали. За всех, кого продали.

— И вы сдержите свое слово? — танцовщица вгляделась в его холодные глаза.

— Да.

— А как я узнаю?

— Никак. Но с того мгновения, как вы согласитесь с моим предложением, можете считать месть исполненной.

— Поклянитесь.

— Клянусь памятью моей матери.

И снова в комнате воцарилось молчание.

— Я принимаю предложение, — посмотрев князю в лицо, наконец сказала Танкри. — И сделаю всё, что от меня требуется.

— Хорошо, — Гилэстэл встал. — Хозяину ваше время с Астидом будет оплачено. Кроме того, вы получите персональное вознаграждение.

— Мне достаточно, если вы сдержите свою клятву.

— Это все же сделка, Танкри, — дружески улыбнулся Гилэстэл. — Моё обещание — ответ на ваше согласие. Следствием вашего согласия является работа, которую вы будете выполнять для нас. Разве она не должна вознаграждаться? Относитесь ко мне, как к нанимателю. Доброй ночи, Танкри.

И Гилэстэл, храня на лице улыбку, направился к выходу. Танцовщица озадаченно смотрела ему в спину.

— Вы уходите? Но как же… Вы ведь не получили должного удовлетворения, панжавар Гилэстэл?

— Я вполне удовлетворен. И получил истинное удовольствие от встречи с вами.

Коснувшись двери, полуэльф остановился и, обернувшись, спросил:

— А вы не думали, Танкри, что, возможно, те мерзкие и злобные пираты заслуживают вашей благодарности, а не мести?

— Благодарности? — изумилась она. — За что? За смерть отца, за мое рабство, голод, побои, насилие и презрение?

— Вы живы.

— Да лучше смерть, чем то, через что мне пришлось пройти! — в сердцах воскликнула Танкри.

Улыбка Гилэстэла стала шире и загадочнее.

— Что ж. Наверное, вы правы.

Глава 10

Трактирщик облизнул губы и еще раз взволнованно пересчитал высыпанные на стол монеты. С сомнением взглянул на беловолосого северянина, предлагающего самую странную сделку, какую ему доводилось заключать.

— Я правильно понимаю? Панжавар действительно хочет не купить эту рабыню, а взять только на время?

Пока Танкри переводила сказанное Гилэстэлу, её владелец силился вообразить, что же такого ночью сделала эта танцовщица, раз чужестранец пришел в столь раннее время и со столь необычным предложением. Явно что-то из рук вон выходящее.

— Вы всё поняли верно, уважаемый господин Бончо. Я прошу передать нам эту рабыню во временное пользование на период пребывания здесь. Она не будет использоваться для выполнения грязной или тяжелой работы. Обещаю, что не причиним ей ущерба и вернем в том же состоянии, в каком она находится сейчас.

Хозяин мялся, жевал губами, лаская взглядом деньги и не решаясь дать ответ.

— Ах, да, — добавил Гилэстэл. — Я прекрасно понимаю, что популярность Устричного дома во многом зависит от вечерних представлений с её участием. Мы не будем препятствовать её выступлениям во имя процветания вашего заведения. Но только выступлениям.

После этих слов хозяин Танкри довольно закивал и, собрав монеты, ссыпал их в кошель.

— Сделка состоялась, панжавар купец, — трактирщику никак не давалось произношение имени чужестранца. — Можете забирать женщину.

Танкри вышла из покоев Бончо вслед за полуэльфом.

— Надеюсь, вас не обидела эта сделка? — Гилэстэл искоса взглянул на Танкри.

— Ничуть, — она пожала плечами. — Куплю свободу — научусь обижаться. Что касается сделки — вы говорили на том языке, который понятен и привычен таким, как Бончо.

— А какой привычен для вас?

— Зависит от ситуации.

Гилэстэл прищурил светлые глаза.

— Астид будет у вас через час.

Время истекло, а полукровка не появлялся. Танкри, начавшая нервничать, осадила себя: «Он придет. Он не может ослушаться господина. И, в конце концов, это же нужно не мне!». Приказав себе успокоиться, она села на софу и взяла инструмент. Но музыка не шла на ум, и Танкри лишь неосознанно пощипывала пальцами струны. Вспомнив, какую грубость она проявила при их последней встрече, танцовщица раздраженно дернула струну. Одновременно с её дрожащим звоном в дверь постучали.

— Войдите! — поспешно отозвалась Танкри и мысленно отругала себя за несдержанность.

И подавила вздох при взгляде на лицо вошедшего Астида — спокойное и холодное.